Вадим Баранов: Сердце кровью обливалось
Туляки не остались в стороне и отправились помогать ликвидировать последствия страшной техногенной катастрофы на Черноморском побережье. О том, кто эти люди, как это было и актуальная информация на сегодняшний день, что там происходит обсудим с человеком, имя которого уже на протяжении многих лет в нашем регионе стоит в первой строке с таким понятием, как экология – Вадимом Барановым.
Начнём сначала, как возникла идея отправиться помогать и как происходили сборы, что нужно было, что важно было учесть?
Мы как экологи, конечно, не могли остаться в стороне. Вступил в определённые группы волонтёрские, где это все обсуждалось, хотели поехать на новогодние праздники, но там было достаточно волонтёров. А сейчас, после праздников и выходных, волонтёров, конечно, меньше, все разъехались по своим местам, и мы решили как раз в этот момент и поехать. От организации “Экологической защиты” поехало 3 человека, взяли отпуска – кто чернобыльский, кто за свой счёт и поехали туда на неделю.
Что увидели по прибытию?
Первые два дня мы работали на отдалённом участке Бугазской косы – это природный памятник, заповедник, туда нет возможности добраться на технике, поэтому вся работа проходит вручную. Действительно, работа тяжёлая. Это надо лопатами вручную мазут помещать в мешки, мазут очень тяжёлый, где-то – около 50 килограмм. И потом это все поднимать туда, откуда может добраться техника. Нас довозили на УАЗиках. А там мы дальше шли пешком с инструментом, инвентарём.
По приезду туда, конечно, понимаешь весь масштаб катастрофы. И мысль приходит только одна: что же вы натворили? Когда эти многокилометровые пляжи, куда только взгляд может увидеть, все залиты разными кусками мазута.
Дело в том, что сейчас начинается вторичное загрязнение. То есть тот мазут, который был первоначально, его сгребли. Мазут при холодной воде оседает на дно моря, и сейчас море начинает немножко теплеть, мазут, начинает подниматься и вместе со штормом его выкидывает на побережье и тут же засыпает песком. То есть ты идёшь по песку, видишь чёрные пятна, их много.
Некоторые пятна маленькие, а некоторые пятна начинаешь раскапывать, а там такие здоровые сгустки мазута. Сколько это будет продолжаться, конечно, непонятно, но работа действительно ведётся серьёзная, и там уже сейчас привозится специальная техника, которая в виде вибраторов может просеивать этот песок. Ну, в основном на этих отдалённых участках, конечно, работа ручная.
Одна из сторон работы – это удалить мазут с песка, с камней. А другая сторона – это помочь живности, помочь птицам избавиться от мазута. И вы тоже попробовали применить свои умения.
Два дня мы отработали на побережье. Потом нам позвонили из штаба, что нужна помощь в Центре по спасению птиц. Здесь, конечно, тяжело было морально. Когда ты видишь бедных этих пернатых всех залитым мазутом: ноздри, глаза, то прям становится не по себе.
Что там было важно учесть и сколько пернатых на данный момент в этом Центре?
Работа в этом центре напоминает реанимацию, когда привозят птиц, все бегут, одевают перчатки одевают маски, и каждый бежит по своим постам. Перед тем как птицу доставляют её, взвешивают. Записывается в карточку порода птицы, вес, где её нашли, степень загрязнения, степень её состояния: слабая, очень слабая, и в зависимости от степени начинается первый этап.
На первом этапе у птиц прочищаются ноздри клюв, под языком скапливается очень много мазута, очищаются глаза, закапываются специальные капли в глаза, и с помощью зонда вводится сорбент, потому что птицы, когда начинают себя очищать, они все это глотают.
Дальше отправляются на мойку. На мойке много крахмала, тёплые грелки, и пострадавшую птицу очищают от сгустков мазута с помощью крахмала. После этого птица переносится в ванночки с тёплой водой, со специальными моющими средствами её всю омывают.
Говорят, каждое пёрышко надо обработать крахмалом, да? А как себя птицы при этом ведут? Я вижу, что у вас осталась память об одной из птичек.
Я маску опустил, было тяжело дышать, и гагара меня клюнула в нос.
Ну, будем считать, что это вас поблагодарил.
Если птица клюётся, это хороший признак. Значит, птица сильная. Много птиц, к сожалению, привозят очень слабых. Их сразу же после первой обработки отправляют в стационар. В стационаре делаются специальные уколы, реанимация, кислородные маски. Действительно, у птиц надеты кислородные маски специальные. Если птица начинает оживать, если она уже начинает набираться сил, то буквально через 3-4 часа её обратно приносят. Но, к сожалению, много птиц назад не приносили.
Ну, тут ещё дело в том, что отпускают-то их туда же, где ещё мазут актуален. И они опять заражаются?
Сейчас вот по поводу этого ведутся дискуссии, потому что после мытья средствами специальными у птиц смывается их жировой налёт с перьев, и птица начинает быстро тонуть, она на воде не будет держаться.
Поэтому сейчас, как мы состояли в группе, мы читали, что один раз птиц выпустили, и они там многие погибли. Вот сейчас как раз, чтобы не допустить этого, и учёные, и орнитологи занимаются в группе, где птицам проводят эксперимент. Неделя, две, месяц, полтора – их отпускают, они плавают и смотрят, через сколько она начинает намокать и тонуть.
Полтора месяца, сказали, вроде достаточно, она уже начинает сама клювом жировые наслойки на перья наносить, но все равно сейчас птиц не отпускают. Сейчас их скапливают в Краснодаре, в Анапе много, много реабилитационных центров.
А как они попадают к людям? То есть они настолько слабые, что лежат просто на пляже?
У волонтёров в штабе много направлений работы. Это и работа с птицами, и отлов птиц, это и доставка птиц, это те, кто работают на побережье, удаляют мазут, кто привозит гуманитарную помощь или доставляет приезжих. Много направлений.
Действительно, птиц привозят, как специальные волонтёры, которые участвуют на отлове, так и местные жители, они находят этих птиц, но они не могут даже шевелиться. Они все в мазуте. Привезли одну гагару, она там просто, как кусок мазута. Её спасли.
Крик гагары очень похож на плач младенца. И вот, когда её достают с коробки, она плачет – очень морально тяжело. У девчонок глаза. У меня у самого сердце прям кровью обливалось.
Остаётся только предполагать, что же творится с морскими жителями.
Со слов жителей, очень много погибло дельфинов, их нельзя отловить, их только уже видят, когда они их выносят на побережье мёртвыми. К сожалению, это так.
Про обмундирование. Мазут же токсичен, в какой форме работали?
В центральном штабе и во всех направлениях, где работают волонтёры, созданы все условия, волонтёры там не останутся голодными, будут обеспечены и питанием, даже выдаются промокоды на такси и на проживание. И везде выдают вот такие средства защиты.
Здесь изображён дельфин, птичка. И написано: мы вас не бросаем, довольно трогательно. Спешу спасать птиц. Я волонтёр. Это вот такие нам комбинезоны выдавали в центре спасения?
Это считается очень чистый комбинезон. Перед отъездом последний был комбинезон, конечно, те комбинезоны, в которых работали на побережье, когда отъезжали на обед, комбинезоны меняли, потому что они были все в мазуте и непригодные. Это респиратор. В случае, если мазута много идёт сильное испарение, то лучше с ним, это профессиональный респиратор, который задерживает вредные вещества, сменные элементы – фильтра меняются.
Если туляки захотят отправиться, то каким маршрутом действовать, кому звонить, писать, как налаживать?
Много сейчас информации в интернете. Но если что касается Анапы, это Центральный волонтёрский штаб, Черноморская, 120 б, это Витязево рядом с Анапой. Все контакты есть в интернете, я разговаривал с руководителем центрального Штаба в Анапе, попытаемся организовать большую группу волонтёров из Тулы и организованно туда выехать.
Большое спасибо вам за активную позицию. Будем дальше помогать.