Когда наследство – проклятие. Что сломало жизнь сына и дочери Фрунзика Мкртчяна

За яркой маской комика, которую Фрунзик Мкртчян носил с гениальной легкостью, скрывалась совсем иная реальность. Его жизнь вне съёмочной площадки была наполнена тишиной отчаяния и тяжестью обязанностей, которые мало кто мог бы вынести. И главной трагедией стали судьбы его детей — Нунэ и Вазгена, каждый из которых по-своему попал в жернова семейного проклятия.

Всё началось с брака, который поначалу казался идеальным. Красавица Донара, двое детей… Но со временем поведение жены стало вызывать тревогу: беспочвенная ревность, странные поступки, невозможность вести хозяйство. Врачи были беспощадны: наследственная шизофрения. Мкртчян боролся до последнего, возил жену по лучшим клиникам СССР и Европы, но медицина оказалась бессильна. Донара провела большую часть жизни в лечебнице на озере Севан, а актёр, смирившись с неизбежным, попытался построить новые отношения. Этот шаг стал роковым в его отношениях с дочерью.

Для дочери Нунэ новый брак отца, пока мать была жива, стал личным предательством. Она так и не смогла принять другую женщину рядом с отцом, а душевная рана от болезни матери никогда не затягивалась. Создав свою семью и родив дочь Ирэн, она, казалось, нашла опору. Однако жестокая реальность 1990-х, когда Армения оказалась в блокаде, перевесила. Вместе с семьёй Нунэ уехала на другой континент — в Аргентину, словно надеялась, что тысячи километров смогут отделить её от призраков прошлого. Но бегство не спасло: в 1998 году, в возрасте 39 лет, она скончалась, пережив отца всего на пять лет.

Если дочь боролась с трагедией через бегство, то сын Вазген стал её прямым заложником. Сначала всё шло хорошо: способный мальчик, интерес к рисованию, гордость отца. Потом начали проявляться тревожные симптомы — резкие перепады настроения, отстранённость. Фрунзик, зная страшный диагноз жены, до последнего отказывался верить, что это может коснуться сына. Он оттягивал помещение Вазгена в клинику, надеясь на чудо. Их нашли вместе в декабре 1993 года: тело актёра на полу и безучастный сын рядом. Вазгена определили в ту же лечебницу, что и его мать. Ирония судьбы оказалась жестокой: при встрече они не узнали друг друга. Он прожил там до 2002 года, навсегда оставшись в плену болезни.

Казалось, эта семейная история обречена на печальный финал. Но её продолжением стала внучка актёра, Ирэн (Гаяне) Тертерян. Она живёт в Буэнос-Айресе, стала писательницей и взяла на себя миссию хранительницы архива деда. Она не просто собирает документы — она пытается восстановить историю семьи, распавшейся под грузом обстоятельств.В одном из интервью она призналась:

«Я опасалась, что «родовое проклятие» болезни настигнет и меня. Прошла обследование, и врачи меня обрадовали: никакой предрасположенности к проблемам со здоровьем у меня не найдено».

Для неё этот вердикт стал не просто медицинской справкой, а символическим разрывом порочного круга.

Так что же в итоге унаследовали дети великого комика? Не славу, не талант, не состояние. Дочь получила незаживающую душевную рану, которая привела её к изгнанию и раннему уходу. Сын унаследовал сам недуг, лишивший его свободы и будущего. Лишь внучка, следующее поколение, получила шанс — и не только избежала роковых генов, но и взяла на себя труд превратить семейную трагедию в сохраняемую память, в историю, которую больше не нужно бояться.

Как вы думаете, может ли такая работа с памятью, какую ведёт Ирэн, стать окончательным преодолением семейной трагедии, или некоторые раны прошлого всё равно остаются с нами навсегда?

Автор: Настасья Бест

RuNews24