От романтики до цифровой трансформации: семинар ВС РФ о развитии банкротства

МОСКВА, 3 июн — РАПСИ. Системная работа по модернизации законодательства о банкротстве, более 100 принятых изменений и новые цифровые стандарты стали основой эволюции регулирования процедуры несостоятельности в России, отметили эксперты на российско-белорусском семинаре судей в Верховном суде (ВС) РФ. 

Заместитель председателя Верховного суда РФ Юрий Иваненко в своем выступлении особо подчеркнул значение цифровых технологий в современной системе банкротства. «Внедрение электронного документооборота и автоматизированных систем контроля стало важным шагом в повышении эффективности процедур», — отметил он. По словам Иваненко, новые технологические решения позволяют одновременно ускорять процессы и повышать их прозрачность, что особенно важно в условиях роста числа дел о несостоятельности.

Он отметил, что процедура банкротства среди судебных направлений является одной из самых сложных и самых «объемных»: чуть менее миллиона дел о банкротстве юридических и физических лиц включают в себя 2,6 миллиона обособленных споров. Иваненко считает, что принятые в 2024 году изменения и последующие разъяснения Пленума позволят снижать количество споров. Зампред ВС также упомянул о белорусском опыте, в частности о законе «Об урегулировании неплатежеспособности», принятом в 2023 году.© Владимир Бурнов, РАПСИ

«Подобное сближение подходов демонстрирует общие правовые ориентиры наших государств и стремление к гармонизации экономико-правового пространства», — подчеркнул представитель Верховного суда. Он выразил уверенность, что совместная работа будет способствовать развитию судебного взаимодействия и совершенствованию практики рассмотрения дел о банкротстве.

Общность подходов

Судьи на семинаре говорили об общности подходов правовых систем к регулированию банкротства. Заместитель председателя Верховного суда Белоруссии Юрий Кобец уточнил, что он и его коллеги предметно следят за законодательными и практическими изменениями в российском праве, анализируя опыт и перенимая передовые решения. При этом некоторые догматические вопросы всё же между двумя странами расходятся. 

«У нас после удовлетворения заявления о банкротстве, фактически, активное участие суда в процедуре прекращается. Суд задействуется только в моменты, когда у сторон остаются споры, требующие разрешения», — подчеркнул Кобец ключевое различие российского и белорусского подхода к несостоятельности. 

При этом во многом Россия продвинулась вперед в регулировании и создании практики в процедуре. «Мы всегда следим за актуальной российской практикой и анализируем Пленумы Верховного суда РФ. Также мы делаем выводы о тех новеллах, которые в России появляются, чтобы выделить тот опыт, который сможем применить и мы», — уточнил Кобец.

Об общности подходов говорил и председатель первого судебного состава Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного суда РФ Олег Шилохвост, который напомнил о главных принципах законодательства о банкротстве в России. «Я бы хотел подчеркнуть, что консолидация законодательства о банкротстве и его более четкое регулирование являются для судебной системы приоритетом», — отметил Шилохвост.

Судья напомнил, что первый закон «О несостоятельности» в 1992 году была принят с учетом новых реалий государственного устройства и был достаточно «романтичным» в своих ожиданиях. Шилохвост считает, что такое отношение к экономическим отношениям в начале 90-х было свойственно и Белоруссии. При этом российский закон уже от 2002 года был более применимым в российской правовой среде, считает юрист. В ходе своего выступления он напомнил участникам семинара-совещания о ключевых особенностях российской практики закона о несостоятельности.

Цифровые новеллы

Последняя итерация закона «О банкротстве» стала одной из самых изменяемых в российской практике, отметила судья Верховного суда РФ Ирина Букина. Она подробно остановилась на изменениях в законодательстве, принятых за последнее десятилетие. Большое количество разъяснений вытекает из сложности банкротных отношений и желания судебной системы не допустить злоупотребления правом.

В качестве примера судья указала прошлогодние разъяснения, согласно которым преюдициальная сила решения не освобождает суд от необходимости проверить факты из него в конкретном заседании. «У нас появилась новелла: если было принято судебное решение — оно имеет обязательность [преюдициональность — прим. ред.]. Мы не можем принять решение из процесса в суде общей юрисдикции, как однозначное доказательство в арбитраже. Мы же тоже должны проверять, откуда берутся деньги. Можно сказать, что мы можем «преодолеть» этот судебный акт, поскольку судебный акт должен быть полностью мотивированным», — уточнила Букина.

Судья считает, что российский суд тоже старается отойти от выполнения тех функций, которые ему изначально несвойственны, и в этом ему помогают цифровые новшества. Она напомнила, что процесс включения в реестр кредиторов в России полностью технологичный — заявления подаются через интернет и рассматриваются без вызова сторон. «Для нас это базовая настройка. Если лицо по каким-то причинам не может подать заявление через интернет, оно всегда сможет это сделать «по старинке» — отправив заявление, указав, что у него нет такой технологической возможности», — напомнила Букина.

Мероприятие в Верховном суде РФ стало важной площадкой для обмена опытом между российскими и белорусскими судьями. Участники обсудили сходства и различия в подходах двух стран к регулированию банкротства, отметив необходимость дальнейшей гармонизации законодательства. Особый интерес вызвали белорусские практики, в частности, принятый в 2023 году Закон «Об урегулировании неплатежеспособности», а иностранных коллег заинтересовал опыт России в банкротстве физических лиц.

РАПСИ