Покоится рядом с Наговицыной. Она поднимала людей с ДЦП на Килиманджаро, погибнув за шаг до главной цели жизни
Дарья Яшина родилась в 1984 году в Красноярском крае, но детство и юность провела в небольшом городке Кстово Нижегородской области. В девять лет она была хрупкой, часто болеющей девочкой — и именно это стало толчком к спорту. Родители отвели её на коньки, потом — в секцию спортивного ориентирования. Но настоящий перелом случился на первых альпинистских сборах. Там, среди скал и ветра, Дарья влюбилась в горы — безвозвратно и навсегда.
Спорт сделал из неё другого человека: крепкого, выносливого, собранного. Болезни отступили, уступив место силе духа и тела. Горы стали не хобби, а стилем жизни. Даже когда она работала журналистом — профессия, далёкая от высот и ледников, — Дарья жила от восхождения к восхождению.
«Чем ниже я спускаюсь, тем меньше мне хватает воздуха», — писала она.
Для неё равнина была не домом, а временной передышкой перед новым взлётом. Она не стремилась в официальный альпинизм с его разрядами и соревнованиями. Её мотивацией была не слава, а ощущение мира, который «вибрирует и оглушает», когда возвращаешься с высот. Она искала не вершины, а гармонию — и находила её именно там, где другие теряли ориентиры.
Снежный барс, которого не стало: последний рывок к титулу
Титул «Снежный барс» — один из самых престижных в советском и постсоветском альпинизме. Его получают те, кто покорил пять семитысячников СНГ: Пик Победы, Хан-Тенгри, Исмоила Сомони, Ленина (ныне Абу Али ибн Сины) и Корженевской. К 2012 году им обладали всего 700 человек — и лишь 33 женщины. Дарья должна была стать 34-й.
К тому моменту она уже взяла четыре из пяти вершин. Оставался Пик Победы — самый северный семитысячник планеты, самый капризный, самый опасный. Он не прощает ошибок. Восхождение возможно лишь в узкое «окно» в августе, когда ветры хоть немного стихают. Но даже тогда гребень на высоте 7000 метров превращается в полосу препятствий: узкий, обледенелый, продуваемый ураганами до 50 м/с. Каждый шаг — борьба за жизнь.
В 2012 году Дарья шла на Победу не в составе большой группы, а в паре с другом — опытным альпинистом Александром Удовенко. Они не хотели рисковать — наоборот, стремились проскочить до надвигающегося шторма. 7 августа, на высоте более 7000 метров, они оставили палатку и пошли на штурм. Александр шёл первым, Дарья — в 10-15 шагах позади. На одном из участков гребня, известного как «Верблюд», под ногами Даши внезапно обрушился снежный карниз — гигантская плита снега, свисающая над пропастью. Она исчезла в мгновение ока. Рация, страховка, всё — унесено вниз, на китайскую сторону склона.
Александр попытался найти помощь, добежал до лагеря, сообщил о трагедии. Но шторм, начавшийся вечером, сделал поиски невозможными. Только через двое суток вертолёт смог подняться в зону срыва — но даже с воздуха, даже в телескопы с базового лагеря — никаких следов. Тело так и не нашли. МЧС Киргизии позже сообщило: оно, вероятно, погребено под трёхметровым слоем льда. Семья провела заочное отпевание. Горы не отдали Дарью.
Гид для тех, кто не верил в себя: альпинизм без границ
Дарья Яшина не просто покоряла вершины — она открывала их другим. Особенно тем, кто, казалось бы, не имел на это права: людям с ограниченными возможностями. Она не видела в этом подвига — просто верила, что горы могут быть доступны каждому, кто готов к честному труду и внутренней дисциплине.
Одним из её самых известных восхождений стало покорение Килиманджаро вместе с девушкой, страдающей ДЦП. Потом — Аконкагуа с мужчиной, живущим с сахарным диабетом. Для Даши это не было «благотворительностью» — это было естественным продолжением её философии: горы учат не силе, а доверию — к себе, к партнёру, к миру.
Она стала гидом не ради денег, а ради возможности делиться тем, что давало ей самой жизнь.
«Когда идёшь один — страх. Когда идёшь с кем-то — радость, суета, поздравления. А когда идёшь с человеком, который впервые чувствует, что может больше, чем думал — это нечто большее», — писала она.
Даже на Мак-Кинли, где она шла в одиночку при -40°C, её не покидало ощущение спокойствия и благодарности. Не ради экстрима, не ради адреналина — а для глубокого, почти медитативного переживания присутствия. Она не искала острых ощущений — она искала смысл. И находила его в каждом шаге вверх.
Наследие, которое не сдувает ветер: блог, мысли, вечная высота
Дарья Яшина оставила после себя не только воспоминания друзей и фотографии с вершин — она оставила слова. Её блог — это не отчёты о восхождениях, а философские размышления о жизни, страхе, свободе, гармонии. Она писала легко, искренне, без пафоса — так, будто разговаривала с другом у костра после тяжёлого дня в горах.
«Когда спускаешься с гор на землю, тебя просто сшибает волной запахов и цвета. Неделю заново учишься жить в этом мире, и он кажется каким-то выпуклым, где есть тона и полутона… Нет сил оторваться от стакана с водой. Холодной, что набираешь из студеного ручья. И от холода сводит зубы, хочется смеяться и продолжать пить большими жадными глотками. Кажется, что не пила ничего вкуснее».
Эти строки — не просто красивая проза. Это ключ к пониманию, зачем она шла в горы. Не ради жетонов, не ради статуса, не ради «победы». Ради ощущения жизни — настоящей, полной, яркой. Ради контраста, который делает каждый миг ценным.
За год до гибели она написала:
«Приоритеты ставить не сложно. Сложно ухватить при этом чувство равновесия с самим собой, ну и остаться в гармонии с миром. Знаю, что когда решу, все станет проще и легче. Более того, скорее всего, ответ есть уже во мне. Но отчего-то страшно прислушаться…»
Сегодня, спустя более десяти лет после трагедии, эти слова звучат как пророчество. Дарья прислушалась — и пошла. Пик Победы её не отпустил. Горы забрали её тело. Но дух её — по-прежнему там, на гребне, где ветер поёт песни тем, кто не боится слушать.
29 сентября 2025 года Дарье Яшиной исполнилось бы 41. Пусть её имя звучит не как трагедия, а как вдохновение — для всех, кто ищет свой путь, свою высоту, свою гармонию.
Автор: Ника Балакина