Затулин принял участие в панельной дискуссии «Председательство в СНГ: планы и перспективы»

К. Затулин: Наша сессия называется «Приоритеты председательства России в СНГ в 2024 году». И коллега Трифилов, из исполнительного Секретариата СНГ, очень добросовестно озвучил вам основные положения той Концепции председательствования, которая была представлена нашим Президентом Владимиром Владимировичем Путиным на Совете глав в Бишкеке в октябре. А до этого подготавливалась и разрабатывалась Правительством Российской Федерации, Вице-премьером Российской Федерации Алексеем Оверчуком. Действительно, вот этот документ, я могу его показать, «Концепция председательства», внесенный Правительством в сентябре прошлого года с росписью Владимира Владимировича Путина «Согласен».

Не пугайтесь, я не буду повторять все уже однажды сказанное здесь по поводу содержания этого документа. Попробую своими словами объяснить, каковы проблемы, каковы приоритеты и каковы риски существования СНГ и председательства России в этом 2024 году.

Время военных действий, в которые вступила Российская Федерация с началом специальной военной операции на Украине, не самое благоприятное, казалось бы, для продвижения интеграции, для развития позитивного сотрудничества. Но, согласитесь, это замечательное время, когда вы в каждой из этих стран – членов СНГ и у нас в России способны разобраться, кто твой друг, кто твой враг, а кто, как пел Высоцкий, «не друг и не враг, а так».

Начну с главного события, которое развертывается перед нашими глазами в течение вот этих двух лет. Мы, конечно, не рассматриваем СНГ как какой-то ресурс для того, чтобы втянуть наших союзников по СНГ в военные действия, опереться на их помощь, любую — материальную, финансовую, экономическую — в продолжении военной операции, как это делают наши конкуренты и противники на Западе, построившие все свои усилия на протяжении этих лет в том, чтобы в их рядах не было никакой фронды в борьбе с Россией, чтобы все возможные решения, которые принимаются лидером этого Запада – Соединенными Штатами, принимались к исполнению в разных странах Европы и Америки.

Ну, самый последний пример. Только что Европейский Союз выносит на свое решение вопрос об очередной финансовой помощи Украине. Венгрия выступала против. И вот для того, чтобы она не была аутсайдером, ей пригрозили в этом случае сократить всякие финансовые вливания в Венгрию, полностью остановить всякую помощь со стороны Европейского Союза в расчете на то, что и другие инвесторы, подчиняясь этому, уйдут из Венгрии и обрушат венгерскую экономику. Это угроза в ответ на диссидентство Венгрии, которое не хотело безоглядно, без обсуждения и на долгий период утверждать расходы всего Европейского Союза, в том числе и Венгрии, на войну на Украине. Так ведут себя по отношению к своим собственным союзникам на Западе.

Что касается нас, то, как мне кажется, Российская Федерация, и в этом приоритет ее председательствования, и в этом ее интерес, прежде всего заинтересована в стабильности на пространстве СНГ, в недопущении новых конфликтов, и в том, чтобы прежние конфликты, которые существовали на этом пространстве, исторические, чтобы они не пробудились вновь.

Мы не злоумышляем против кого-либо из лидеров правительств стран СНГ, как бы они к нам не относились. Кто-то лучше, кто-то не так хорошо, как нам хотелось бы. Но у нас нет никаких планов «цветных революций» или чего бы это ни было подобного. Мы заинтересованы как никто, чтобы в СНГ было спокойно. Чтобы с точки зрения военной, политической, оборонной мы были спокойны за свои границы на Востоке, на Юге, в то время как на Западе мы, как вы знаете, участвуем в этой военной операции. Это наша очевидная цель.

Вторая цель, как мне кажется, тоже очевидная. Это пробовать найти решения, которые позволят двигаться вперед нашей экономике и экономике стран СНГ внутри самого пространства Содружества. Конечно, не все эти решения могут быть найдены внутри – технологические, экономические, финансовые, всякие иные. Но по максимуму, так же как мы в России сегодня пытаемся опереться на собственные силы и достигаем в этом определенных успехов. Вы знаете, на моей памяти человека, который родился, в отличие от многих из вас, в Советском Союзе, мы рассказывали друг другу анекдоты о том, как мы будем вывозить зерно из Канады, из Америки, откуда угодно, для того, чтобы прокормить страну. В моем родном Краснодарском крае терминалы в портах таких как Туапсе, Новороссийск, были построены с ориентацией на выгрузку зерна, которое придет из-за рубежа для того, чтобы поддержать зерновой баланс Советского Союза. А вот сегодня мы экспортируем зерно в таких количествах, которых никогда прежде не экспортировали, потому что за это время сельское хозяйство мы сумели поднять, по крайней мере в том, что касается зерновых. И вот сегодня или не сегодня, а вот некоторое время назад, когда эта проблема возникла, нам пришлось… Оказалось, что терминалы по выгрузке зерна не могут работать на погрузку зерна. Потребовалось построить новые зерновые терминалы для того, чтобы грузить зерно в наших портах и отправлять его за рубеж потребителям.

И это один только из примеров того, как мы пытаемся внутри страны опираться на свои собственные силы. Так мы бы хотели, чтобы в результате нашей кооперации внутри СНГ и другие страны СНГ вместе с нами опирались на эти силы внутри СНГ, для того, чтобы могли опереться на собственные возможности. И этому посвящены вот те программы, о которых говорили уважаемые коллеги. Касается это Союзного государства России и Беларуси, или это касается в целом СНГ — более крупного формата с участием многих государств.

Мы, безусловно, я считаю важным об этом сказать, очень сдержанно и внимательно относимся к попыткам растащить это так называемое постсоветское пространство, — в значительной степени это теперь пространство СНГ. Есть ли такие попытки? Безусловно, они не прекращаются.

В период обострения с Западом мы знаем о том, что западные страны, Соединенные Штаты, Европейский Союз усилили свою активность. Достаточно перечислить, сколько за прошлый год состоялось различного рода визитов, встреч на самом разном уровне, куда вовлекали, привлекали наших партнеров по СНГ с одной, единственной главной целью. Не ради процветания этих стран, не ради того, чтобы увеличить их возможности за счет кооперации, международной помощи, чего-то еще. Для того, с конечной целью, чтобы разобщить их с Россией. Нам это очевидно.

И мы, конечно, не в претензии к государствам – членам СНГ, которые ищут себе партнеров на международной арене и не ограничиваются нами. Но мы за этим, конечно, наблюдаем. И мы заинтересованы, чтобы в этой конкуренции мы выигрывали. Чтобы наши возможности выигрывали по сравнению с теми печеньками, которые на Западе предлагают странам СНГ, все равно в Средней Азии, в Закавказье или где бы то ни было.

Конечно, есть и иные попытки, в конечном счете, тоже конкурентные с нашими, с интеграцией стран в СНГ. Мы знаем об активности нашего соседа Турции в направлении Средней Азии, Азербайджана. Они создают свои формирования, свои разрабатывают теории и концепции интеграции, такие, как, например, Великий Туран. Созданы структуры, — Парламентский Союз тюркских государств, — проходят встречи. Я хотел бы подчеркнуть: мы с уважением относимся к суверенитету всех государств СНГ. Их право участвовать в каких угодно объединениях. Мы спокойно к этому относимся, если эти объединения не направлены против России. Мы потому-то и выступили так откровенно в случае с Украиной, что не могли допустить, чтобы Украина в самом деле стала полноправным членом Североатлантического Альянса. В данном случае, когда я говорю о Турции, не об этом идет речь. Но все-таки эти интеграционные проекты являются в определенной степени конкурентными нам. Потому что интеграция, как и любой ресурс, она измеряема. Или вы интегрируетесь вокруг определенного центра, или вы интегрируетесь вокруг другого. В природе такого не бывает, чтобы можно было одновременно интегрироваться по нескольким направлениям в международном плане. Поэтому мы в Российской Федерации, конечно, наблюдаем за этим, делаем свои выводы, и эти выводы направлены на то, чтобы сформулировать лучшее предложение соседям, чтобы напомнить о нашей исторической связи, чтобы подчеркнуть нашу близость.

Я хотел бы обратить внимание на те риски и проблемы, и одновременно возможности, которые несут, казалось бы, такие вот гражданские события, гражданские процессы, как миграционный процесс в рамках СНГ. Вот те из вас, кто внимательно следит за полемикой в российском общественном мнении, я думаю, вы за этим наблюдаете, это все слышите. Сегодня проблема отношения к миграции внутри России, отношение к мигрантам внутри России вышло, пожалуй, на второе место по остроте, с точки зрения внимания и споров, среди тем в нашем гражданском обществе, после самой, собственно, специальной военной операции на Украине. В самом деле, хорошо это или плохо, что миллионы мигрантов в России находятся, работают? Что есть такое явление как нелегальная миграция? Что есть в самом деле и издержки этого миграционного процесса, в том числе и преступность среди мигрантов? Но можем ли мы сегодня закрыть двери для трудовых ресурсов из тех государств, которые таким образом решают в том числе свои проблемы? Не только личные каждого человека, но и проблемы, связанные с карнизом безработицы, с отсутствием рабочих мест?

Они сбрасывают нам рабочую силу, и эта рабочая сила может быть проблемой для России, а может быть двигателем нашей экономики. Всё зависит от того, как мы её примем, как мы с ней будем обращаться, насколько, в свою очередь, она квалифицирована и способна. Это очень важный вопрос, который, я думаю, в этом году, в 2024 году, потребует очень серьёзных изменений в нашей внутренней политике, в наших решениях, связанных с миграционным процессом. Но это одновременно и вопрос дальнейшего развития интеграции. Ведь, в самом деле, бессмысленно обсуждать интеграцию в рамках СНГ или в рамках тем более Евразийского Экономического союза, если вы при этом закрываете дверь в свою страну гражданам Таджикистана, Киргизии, Узбекистана, то есть тем, кто едут в качестве мигрантов в нашу страну. Вы не можете им предложить интеграцию и одновременно сказать: вы знаете, вы теперь только по визам будете въезжать в Россию и никоим иным образом. Значит надо многое здесь менять и в подходе, и в том, как работать, и в том, как это все учитывать.

Еще один момент, о котором я хотел бы сказать, и о нем сегодня тоже уже упоминали. Мы боремся за правильное отношение к нашему общему наследию. Я под этим общим наследием имею ввиду и возможность говорить на понятном всем русском языке, и возможность на самом деле понимать и разделять оценки, ну по крайней мере самые крупные оценки, когда дело касается событий прошлого и нашей истории.

Мы отмечаем то, что в период эйфории от суверенитетов в начале 90-х годов все страны СНГ написали, во всех странах СНГ были написаны и учебники, и книги, где предлагались самые разные, иногда экзотические версии происхождения народов, государств, достоинств их исторического пути. Но чтобы никого не задевать из присутствующих стран СНГ, хочу сказать, на Украине, конечно, уже в те времена говорили о том, что Ной остановился на Карпатских горах, Палестина – это полевой стан, что на самом деле украинцы в своих песнях вспоминают мамонтов, настолько они древний народ. Никакого отношения не имеют к русским, а являются украми, неким народом, который является европейским. А чуть позже Гетман Иван Мазепа в произведениях украинских режиссеров, например, Ильенко, представлялся первым европейцем, предтечей Европейского союза. Это предатель, которого ославил Пушкин в своей поэме «Полтава», и который, на в самом деле, перешел на сторону Карла XII за то, что ему была обещана Витебская область, никакого отношения к Украине не имевшая. Область белорусская, которую он хотел получить в свое личное владение. Вот это была цена его предательства. Но, как мы прекрасно знаем, на Украине эта версия развивалась, развивалась и уже не о Мазепе, а о Бандере стали говорить, как о герое Украины. Вот что может произойти, если мы основательно разойдемся в оценках истории.

Мы особенно щепетильны, когда дело касается памяти Великой Отечественной войны. И мы никогда не сможем поддержать тех, кто пытается под какими-либо предлогами реабилитировать своих национальных коллаборационистов, которые сотрудничали с Гитлером или с гитлеровцами в годы войны под предлогом, что это они таким образом боролись за свободу своих народов в Советском Союзе. У нас и здесь, в России, мы прошли через период, когда у нас были люди, которые говорили, что Власов это вообще не преступник, это герой, который боролся за свободную Россию против тоталитаризма Сталина. Ни Власов, ни Краснов, который пошёл в услужение гитлеровцам, талантливый писатель и бывший атаман Войска Донского, никогда не будут реабилитированы в России. И мы надеемся на такой же подход в странах, которые являются нашими союзниками по СНГ. А там, к сожалению, периодически возникает эта дискуссия. Надо ли реабилитировать, скажем, кого-то из тех, кто служил в вспомогательных войсках Вермахта, в национальных батальонах или легионах, которые формировались СС и СД во время Великой Отечественной войны? Их пытаются представить какими-то героями, предтечами независимости и так далее. Мы с этим намерены бороться путем просвещения. Конечно, не путем военных действий, но путем просвещения, путем утверждения своей исторической правоты и совместных дискуссий на эту тему. Это очень важно.

Вот, пожалуй, то, что я считал бы важным сказать. Риски для председательства России, конечно, как всегда существуют. Особенно в период, когда Россия является реципиентом 17 500 санкций, которые введены против России. И сейчас обсуждается очередная, а именно возможность использовать на войну в Украине проценты от вкладов, замороженных в западных банках. Хочу заметить, что этот прецедент способен сам по себе привести к огромному повороту вообще в мировых финансах. Да, в Соединенных Штатах заморожены авуары иранского шаха, но никто не догадался в Соединенных Штатах, по крайней мере, до сих пор, использовать их или проценты от них для борьбы с Ираном. Они заморожены, они не могут быть использованы иранским правительством, но они не расхищены. Что же касается денег, которые оказались на западных счетах, прежде всего в Бельгии, в США, в Германии, Франции, то эти сегодня средства они пытаются пустить на борьбу с Украиной, потому что им жалко своих собственных денег. И вот это очень серьезный вызов для всей финансовой системы, потому что ценой этого может быть отказ в доверии со стороны всего мира этим валютам, этим банкам, этим странам. И это открывает дорогу к тому, чтобы мы продвинулись по пути, по которому мы не успели пройти в СНГ. Мы с Белоруссией с 1993 года ведем переговоры о создании единой валютной системы. И они периодически начинаются, потом прекращаются, потому что надо решить другие вопросы. Потом говорят, нет, сначала давайте снова объединим денежные системы, а потом решим другие вопросы. И так повторялось несколько раз. Нам надо быстрее идти по этому пути. Нам надо быстрее пройти этот путь. Я надеюсь, что 2024 год нас к этому приблизит. Спасибо.