Сотрудница лишилась компенсации отпуска за 20 лет работы из-за брака с директором
Работница безуспешно пыталась через суд добиться компенсации за неиспользованный отпуск за период работы с 2001 по 2022 годы (всего более полутора миллионов рублей), которая не была выплачена ей конкурсным управляющим признанного банкротом работодателя при увольнении (Определение Третьего КСОЮ от 19 марта 2025 г. № 8Г-2870/2025).
Суды трех инстанций признали требования работницы необоснованными. Статья 127 ТК РФ действительно гарантирует работнику при увольнении выплату компенсации за все неиспользованные отпуска. Однако, как указал Конституционный Суд РФ в постановлении от 25 октября 2018 г. № 38-П, при рассмотрении трудового спора о выплате работнику денежной компенсации за неиспользованные отпуска необходимо оценивать "всю совокупность обстоятельств конкретного дела, включая причины, по которым работник своевременно не воспользовался своим правом на ежегодный оплачиваемый отпуск, наличие либо отсутствие нарушения данного права со стороны работодателя, специфику правового статуса работника, его место и роль в механизме управления трудом у конкретного работодателя, возможность как злоупотребления влиянием на документальное оформление решений о предоставлении работнику ежегодного оплачиваемого отпуска, так и фактического использования отпусков, формально ему не предоставленных в установленном порядке, и т.д.".
Следуя этому наставлению органа конституционного контроля, суды общей юрисдикции пришли к заключению о злоупотреблении работником правом с целью накопления отпусков для их дальнейшей замены денежной компенсацией. Работница, зная, что в течение каждого года работы ей положен оплачиваемый отпуск, который работодателем не предоставлен, за защитой своих прав до увольнения не обращалась, доказательств наличия уважительных причин, препятствовавших оформлению отпуска, суду предоставлено не было, как и свидетельств того, что работодатель как-либо препятствовал работнику в его использовании.
При этом работница трудилась помощником генерального директора, а кроме того была замужем за руководителем организации. В итоге суды сделали свой вывод об отсутствии правовых оснований для взыскания компенсации, приняв во внимание "специфику правового статуса истца как супруги лица, являющегося единоличным исполнительным органом организации, ее место и роль в механизме управления трудом ответчика". Ссылки работницы на то, что ее должность не позволяла ей влиять на принятие административных решений о предоставлении отпуска, а брак с директором был заключен через несколько лет после трудоустройства, отстоять свою позицию ей не помогли.
Отметим, что суды часто приходят к выводу о том, что работник, допустивший накопление неиспользованных отпусков в результате злоупотребления своим положением, лишается права на их компенсацию. Но в большинстве случаев речь идет именно о ситуациях, когда принятие решений о предоставлении отпусков входило в обязанности самого такого работника. То есть чаще всего подобные судебные решения выносятся в отношении руководителей организаций или руководителей кадровой службы (см., например, определения Третьего КСОЮ от 7 апреля 2025 г. № 8Г-3974/2025, Восьмого КСОЮ от 12 ноябрь 2024 г. № 8Г-20827/2024, от 3 ноября 2020 г. № 8Г-18011/2020, от 13 июля 2023 г. № 8Г-11243/2023, Шестого КСОЮ от 11 июля 2024 г. № 8Г-14372/2024).
Впрочем, есть и примеры, когда суды применяли такой же подход к другим работникам. Так, Первый КСОЮ лишил таким образом права на компенсацию неиспользованного отпуска бухгалтера (определение от 15 января 2024 г. № 88-1637/2024), а Третий КСОЮ – консультанта (определение от 21 октября 2024 г. № 8Г-18616/2024).