Владимир Ружанский: Если бы у Ирана было ядерное оружие, Израиль бы не напал
Наличие ядерного оружия у своих противников Израиль рассматривает как «экзистенциальную угрозу» для своего существования. Насколько оправданы страхи Израиля?
Вот, например, Пакистан — страна, которая не признает государство Израиль, рассматривает его в качестве врага и, более того, имеет все возможности для уничтожения еврейского государства. Но не уничтожает, имея собственное ядерное оружие уже около 30 лет.
В свою очередь и в Израиле про Пакистан совсем не вспоминают. То ли забыли, что такое государство есть на карте мира (совсем не маленькое, заметьте), то ли не знают вовсе о его существовании. Почему так?
Лично я думаю, что причина отсутствия у Израиля интереса к Пакистану заключается в наличии собственного ядерного арсенала у этой мусульманской страны.
Надо полагать, что наличие атомного оружия у Ирака или Сирии не только охладило бы пыл таких одиозных израильских политиков как Биньямин Нетаньяху, но и исключило бы саму возможность агрессии против этих стран, неважно, израильской, американо-британской или всех этих армий вместе.
Другой, не менее убедительный пример — КНДР. Эта страна давно уже имеет ядерное оружие, но живёт своей жизнью и никого не трогает уже более 70 лет. И к ней интерес у американцев и их западных союзников, похоже, тоже невелик. А причина, надо полагать, опять-таки в наличии у этой страны собственного ядерного арсенала.
А вот если у страны нет ядерного оружия, то у некоторых политиков вроде Нетаньяху подобная ситуация приводит буквально к паранойе. Речь в данном случае, об Исламской республике Иран, в которой разработка ядерного оружия официально запрещена. И вот отсутствие собственного ядерного оружия у этой страны, которая почти за 50 лет не развязала ни одной войны, и является тем соблазном, который заставляет США, Британию и Израиль постоянно искать возможности и поводы для нападения на Иран.
А теперь представим себе, что Саддам Хуссейн в своё время успел бы обзавестись атомным оружием. Решились бы американцы и британцы на агрессию против этой страны? Думаю, вряд ли. Им, англо-саксам, тоже ведь жить хочется. И давайте посчитаем, скольким бы людям удалось сохранить жизнь в Ираке, в Сирии, в Ливии, если бы у этих стран было своё ядерное оружие. Сотни тысяч, если не миллионы. Не было бы миграционного кризиса, сотен тысяч и миллионов обездоленных людей.
И тут мы подходим к главному вопросу — вопросу о ядерном равенстве. Например, почему Израилю можно иметь ядерное оружие, а Ирану — нет? Чем иранцы хуже израильтян? Вообще, чем один народ хуже другого?
Впрочем, вопрос о ядерном равенстве стран вовсе не такой простой, как может показаться на первый взгляд. Допустим, наличие ядерного оружия у такой страны как Украина в её нынешнем виде действительно может представлять опасность для всего мира. Как и у Израиля.
Отсюда можно сделать вывод о том, что вопросы ядерного равенства не решаются простой раздачей ядерного оружия. Для обеспечения такого равенства и, что не менее важно, мира, необходимы международные условия и механизмы.
Первым и главным условием ядерного равенства и безопасности является, на мой взгляд, многополярный мир. Не может одна страна, даже самая передовая, решать, что, кому можно, а кому нельзя, кто кого лучше или хуже.
В конкретном выражении, если речь идёт о механизмах регулирования системы ядерного равенства, наряду с МАГАТЭ должны существовать альтернативные организации. Например, такую организацию можно было бы создать при БРИКС.
Пора бы уже странам БРИКС задуматься и о единой военной организации, в рамках которой будут решаться и вопросы об обеспечении стран-участниц, подвергшихся агрессии, всем необходимым.
А прямо сейчас наличие у Ирана ядерного оружия сделало бы бесполезными и ненужными все совершенно нелепые ультиматумы в адрес этой страны, а главное — положило бы конец войне и гибели ни в чём неповинных людей по обе стороны. И ещё, действие такого механизма положило бы конец современной мировой практике, когда судьбы войны и мира в любой точке планеты решает один человек или одна страна. Это противоречит не только демократии, но и элементарной логике.