Медицинское «законное дышло»: врач оспорила «личную дискредитацию» и «препятствие правосудию»
Причиной тому стал приказ главного врача Верхошижемской ЦРБ Сергея Зонова, обязывающий подчиненную брать отпуск без содержания на время ее нахождения в судебных процессах — так как «это ее личное дело». А в случае «неподчинения решению верхошижемского главврача» Зонов обещает применить санкции «увольнение за прогулы» и «административная ответственность». При том что регулярное пребывание Любови Михайловны на «территории Фемиды», приглашаемой в качестве третьего лица, свидетеля и истицы, фактически и неоспоримо обеспечено именно руководством клиники.
Напомним, что конфуз с Загоруйко случился в судебном заседании по делу «скончавшегося по вине врачей» 36-летнего Сергея Пластинина, куда доктор была вызвана в качестве свидетеля. В суде она узнала из документов, представленных ЦРБ, что сама поставила подпись в протоколе врачебной комиссии, утверждавшей, что смерть Пластинина наступила по естественным причинам, несмотря на «качественное и своевременное оказание медицинских услуг».
И, более того, также согласно официальным документам, Любовь Михайлова имела все шансы оказаться на скамье подсудимых, так как 5 и 6 февраля, как дежурный врач, принимала пациента, доставленного в больницу скорой помощью.
...5 февраля 2023 года Сергей Пластинин, испытывавший сильнейшую головную боль, был доставлен в ЦРБ, но выписан неврологом Татьяной Трушковой домой с диагнозом «позиционное головокружение». 6 февраля, когда у пациента начали неметь руки и отниматься язык, диагнозы Трушковой, не подтвержденные анализами и МРТ, сыпались как из рога изобилия: отравление, остеохондроз, эпилепсия.
Когда сотрудники клиники начали забегать в палату, чтобы поглазеть как умирает молодой парень, жена Сергея — Екатерина — самостоятельно дозвонилась до санавиации (так как уставшая невролог лежала в ординаторской, накрывшись шубкой). Бригада кировских медиков предупредила: «Инсульт. Можем не довезти»... Впав в кому, Сергей еще 10 дней цеплялся за жизнь и скончался от «нарастающего отека головного мозга в связи с острым нарушением мозгового кровообращения в варианте ишемического инфаркта (4 очага)».
Ознакомившись с официальными документами, представленными больницей, Любовь Загоруйко отрицала свое участие и в заседании врачебной комиссии, и в «личном знакомстве с Пластининым», утверждая, что ее подписи были подделаны, а зарплату за якобы ее рабочие часы получала Трушкова. А когда судебная история по делу участника СВО Смирнова, которому отказали в своевременном прохождении комиссии для подтверждения инвалидности, повторилась как под копирку, Любовь Михайловна обратилась в суд. Два дела о «подделке подписей» были выделены в отдельное производство.
При этом сложно не заметить, что главный врач Верхошижемской ЦРБ может прикладывать все усилия, вплоть до нарушения закона, для того, чтобы Загоруйко «не мешала судам своей правдой принимать верные решения». Правда, попытки Зонова «демотивировать или устранить врача, говорящего суду правду» вряд ли можно отнести к законным или «особо продуманным», так как «медицинские репрессии» очевидно относятся только к Любови Михайловне.
Так, к примеру, когда шло следствие и суд по делу Александра Скробанца, теперь уже бывшего заместителя главврача, а также практикующего в Кирове и Верхошижемье психиатра и нарколога, Сергей Зонов не только представил на подчиненного блестящую характеристику, но и не секунды не сомневался в том, что доктор, задержанный «за наркоту» может продолжить работать в ЦРБ в качестве нарколога. При этом часы допросов и нахождения в суде засчитывались ему в качестве «рабочего времени».
Не менее сильно изумляет демонстративное дружелюбие Сергея Зонова к хирургу (педиатру) своей больницы Олегу Половникову, в отношении которого идут заседания в Советском районном суде по жалобе избитой им пациентки. И вместо того, чтобы факт избиения врачом своего пациента обрел «федеральную огласку и осуждение», разбирательства идут под грифом «совершенно секретно». А в рабочие часы Олега Сергеевича также засчитывается его «личное время», проведенное в дороге до Советска и обратно, и в зале судебных заседаний.
Кстати, еще пять сотрудниц Верхошижемской ЦРБ, все еще вызываемые в суд по делам Пластинина и Смирнова, общаются с Фемидой в рабочие часы без какого-либо ущерба или угрозы потери зарплаты и рабочего места.