На фестивале «Царь-Сказка» новгородцы сами решали, зажечь красный фонарь или нет

В Великом Новгороде в третий день 18-го Международного театрального фестиваля «Царь-Сказка» на сцене театра «Малый» в постановке режиссера Дмитрия Крестьянкина динамично и ярко вспыхнул «Красный Фонарь».

Красный фонарь — это сигнал о замене спектакля. Артисты Иван Капорин и Максим Сапранов начинают и завершают постановку этой фразой. История представляет эпистолярное действие, которое режиссёр вместе с драматургом Алексеем Синяевым основал на дневниках, письмах и воспоминаниях последнего директора императорских театров Владимира Теляковского.

Теляковский вёл эти записи на протяжении всей службы, поэтому они имеют огромную ценность, как живое свидетельство театральной жизни начала XX века.

Два артиста словно соревнуются на дуэли в чтении писем именитых театральных деятелей тех лет — Всеволода Мейерхольда, Матильды Кшесинской, Фёдора Шаляпина. Темы этих текстов в основном связаны с личными драмами, не признанием публики, реакцией на какие-либо их действие, жалобы и просьбы о помощи, которые обрушиваются на Владимира Теляковского и становятся частью истории. Декорации в спектакле минимальны — два стула и металлические шкафы с ящиками для писем. Но в этом маленьком пространстве и разворачивается драма: зрители сидят по бокам словно на стадионе, где действие происходит в центре.

Актерский дуэт зачитывает письма — и вот уже при появлении строк Матильды Кшесинской Иван Капорин перевоплощается в романтическую, мечтательную и даже наивную балерину. При этом интерактив со зрителем создает множество комичных моментов. Артисты не только могут пожать руку смотрящему человеку в зале, но даже вместе со зрителями хором исполняют песню — «Дубинушку» Фёдора Шаляпина, специально для которой раздают листки с текстом. Шаляпин в их исполнении практически современная звезда, готовая создать шоу из своего появления.

Актеры после каждого сыгранного письма задают вопрос залу и предлагают выбрать ответ: бороться с балетоманами или оставить в покое? Как поступить в скандальной ситуации? И от их выбора зависит, как действие постановки пойдет дальше. Так, например, после письма Фёдора Шаляпина публике предоставляется выбор: уволить его из театра и отправить за границу или же отстаивать его оригинальное творчество. Новгородский зритель выбрал второй вариант. 

Однако в этом и заключается вся смысловая часть постановки — никакого «выбора» нет. Публика методом голосования, действительно, выбирает, какой вариант ей ближе. И актеры играют именно этот вариант. Однако у действия есть историческая основа, которую при всём желании никак изменить нельзя. Эта «иллюзия выбора» так и остается спорной темой, на которой артисты в финале еще раз делают акцент: всю жизнь мы выбираем, но, кажется, что это ни на что не влияет… Или нет? Ответ уже каждый скажет сам. 

Художник Александра Мошуро делает красный цвет доминантой спектакля — начиная от костюмов героев вплоть до красных конвертов и красного света фонарей вокруг.

Музыкальное оформление постановки смешивает классические композиции — например, музыка из балета «Лебединое озеро» — смешиваеится с произведениями массовой культуры (звучит песня американской группы 1960-х Jefferson Airplane «Somebody to love»). Затем звучит короткий трек из фильма «Убить Билла» режиссёра Квентина Тарантино. Ближе к финалу и вовсе танцевальная музыка из евродэнса 1990-х годов. Такой постмодернистский симбиоз расширяет возможности постановки и даёт ещё больше актерской свободы — вплоть до рэпа, который исполняет Иван Капорин в одной из сцен.

К слову, отсылки на массовую культуру звучали не только в музыке. В одном из писем звучат правила балетной труппы. Артисты зачитывают их в духе Тайлера Дёрдана из романа «Бойцовский клуб» Чака Паланика или его экранизации Дэвида Финчера.

«Красный фонарь» пропитан комедийным духом прекрасного актёрского дуэта, который смог преподнести исторические факты из писем Владимира Теляковского, как нечто увлекательное и остросюжетное. Страсти за закрытыми дверьми императорских театров режиссёр Дмитрий Крестьянкин буквально вынес на суд зрителей. Как сильно мы влияем на собственную судьбу? Пожалуй, это ключевой вопрос постановки. Театр в Театральном музее из Санкт-Петербурга зажёг красный цвет и сердца новгородцев.

После показа «Красного фонаря» пресс-центр театра пообщался с режиссером спектакля Дмитрием Крестьянкиным.

— Как вам новгородская публика?

— Сегодня мы нашли общий язык со зрителем. Я впервые в Великом Новгороде. Это всегда волнительно, когда выступаешь не в своём городе. Ты не понимаешь, как здесь люди воспринимают тот или иной формат. Но сегодня я рад и удивлен, что мы говорили на одном языке с самого начала.

— Как меняется спектакль, когда публика неохотно играет в интерактив?

— Спектакль работает в любом случае. И даже всегда люди отвечают на интерактив. Вопрос лишь в количестве. Здесь же про иллюзию выбора… Или нет? Этот вопрос мне важно было поставить. Всё равно же, условно, Фёдор Шаляпин уедет — это уже история, это уже было. Но как будто мы всё равно, когда выбираем, то делаем попытку влиять на реальность. Мне очень важно, чтобы это чувство у человека не атрофировалось. 

— Как пришла идея постановки?

— Идея обратиться к Владимиру Теляковскому пришла нашему продюсеру Анне Ласковой. Она театровед и хорошо знала о его мемуарах. Нам показалось, что это очень интересный человек, который многое сделал. Защищал и помогал главным театральным именам своего времени, но сам остался малоизвестным. Но его дневники очень ироничные. Он очень остроумно высмеивает многие вещи. В связи с этим и возникла мысль сделать спектакль с отсылками на массовую культуру.

— Эти отсылки вы отбирали из своих интересов?

— Да, конечно. То, что у меня с теми или иными моментами связывалось. Когда я создаю спектакль, то в первую очередь для себя, как для первого зрителя. А потом уже с кем-то это совпадает во вкусах.

— У Владимира Теляковского достаточно много писем. Как вы их отбирали?

— Мы работали вместе с драматургом. Я попросил его отобрать письма со знаковыми моментами и героями. Истории с тем же Всеволодом Мейерхольдом и Фёдором Шаляпиным — от отсутствия их фигур изменился бы весь ход театра. Это было одной из главных сложностей. Материал мы подбирали примерно полгода.

Фото: Марина Воробьёва, Михаил Мордасов.

53 новости