Хорошо, давайте отдельно распишем этот момент с возвращением, раз он стал актуален.
Возвращение западных (любых) компаний — это хорошо. Несколько причин. Для начала, конкуренция дисциплинирует. За последние годы «наши» выросли за счет формирования рыночной ниши, а не за счет роста продуктивности и каком-то технологическом рывке. Если вернутся сильных соперники (с обязательствами по локализации о чем еще будет отдельно), то это как инъекция новых управленческих практик (о чем например сегодня говорил Греф), новых стандартов качества, новых стандартов в логистике. И так далее. Без внешнего давления у отраслей легко закрепляется то, что я называю: «потолок комфорта». А это не про развитие. Особенно с учетом глобального рынка.
И это я не только про ритейл. Что там Зара вернется и Лайм будет шить еще «более лучшие» коллекции. Скорее даже не про это.
Например, про машиностроение и станкостроение. Здесь мы уже давно «уперлись потолок» по парку оборудования, ПО для управления, метрологии и послепродажному сервису. Внешний инвестор приносит нам, скажем, многоосевые станки, ПЛК, новые измерительные системы, договоры на сервис и удаленную диагностику, а главное (в условиях кризиса кадров!) школу (пере)подготовки операторов и наладчиков.
И тоже самое химия, фарма. Новые рецептуры, режимы синтеза, валидации, аналитика качества и промбезопасность. В с/х инвесторы строят распределительные центры, интермодальные хабы, рефрижераторные мощности и так далее.
Как раз розница и шмотки — это уже у нас уже конкурентный товар по ассортименту и скорости принятия решений. Поддержка государства и внимание должны уходить туда, где маржа возникает от роста производительности, а не от этой ямы дефицита. Т.е. мы должны поддержать «своих», там где «чужие» на голову сильней. Дать «нашим» время подтянуться. Но подтягиваться нужно в режиме реальной конкуренции и локализации.
И тут мы говорим про условия «входа 2.0». Назовем это так. Зарубежные компании должны зайти в РФ на особых условиях.
В договоре прописываем три этапа: сначала сборка, потом инженерная разработка, затем научные исследования. Да-да, или надолго или не надо.
К каждому этапу привязываем конкретные цифры: сколько денег вложено, какой процент российских деталей используется, сколько российских инженеров работает на производстве. Переход на следующий уровень только после успешной проверки предыдущего. Никаких «мы почти сделали». Почти не считается, да.
Будем измерять только то, что реально важно: процент российских компонентов в готовом продукте, количество наших инженеров в штате, объем экспорта из России, уровень зарплат по сравнению с отраслью.
+технические показатели: процент брака, энергопотребление, соблюдение экологических норм.
Отчеты каждый квартал, проверка независимыми аудиторами. Публичная таблица с результатами и никаких пиар-компаний с «рисованными» пресс-релизами. Льготы, строго по результату, а не за «красивые западные глаза».
Налоговые послабления, дешевая аренда, помощь с инфраструктурой только после выполнения обязательств. Я бы обязательно добавил, что в российских подразделениях должны быть реальные советы директоров с независимыми членами. Прозрачное ценообразование внутри корпораций. Еще важно, чтобы были ограничения на вывод прибыли через кредиты материнской компании. Выручка должна проходить строго через российские счета, отчетность по международным стандартам. Всегда должно быть понятно, кто владелец и кто управляет компанией.
Такая строгость, потому что мы уже запускали зарубежные компании в 2000-2010х. И «спрашивали» с них за оборот, а не локализацию. В итоге остались зависимы от импорта оборудования, компонентов и инженерии, хотя по отчетам и деньгам у нас было «многомиллиардное присутствие». Сейчас нам нужные не логотипы и офисы пустышки в Сити, а реальные инвесторы в станки, кадры и цепочки производств. Иностранный капитал должен работать в РФ, а не только зарабатывать на РФ.
Можете принимать в работу! Дарю.
Европейские компании, ушедшие с российского рынка по политическим причинам, сделали это с убытками, а теперь ждут не дождутся возможности вернуться — Путин
Кроме общего тона (или даже призыва), что «всех ждут на актуальных на данный момент условиях», я бы отметил эту формулировку «по политическим причинам».
Видимо, прежде всего, по американское линии и некоторым европейским, эта позиция «политические причины вынудили» будет, скажем так, официальной.
Намеки на это были еще на ПМЭФ, но не было такой переговорной фактуры с США и ШОС, какая есть сейчас. На данную минуту. А теперь у нас прямые переговоры по возвращению и вот Президент описал, как это подавать общественности.
Что сказать? Хороший позитивный фон. Приятно наблюдать.
Хотя, я встречал мнение, что: «А зачем нам возвращенцы?» Свои же подросли.
Молодцы, но они подросли внутри ограниченного рынка с ограниченным потолком.
Подросла ли экономика за счет роста «своих»? Вот это и вопрос. Как экономике из 21 века (даже китайской) расти без «западных брендов». Т.е. без мирового капитала.
Сложно. А правильней сказать — невозможно. Не будет расти.
Для России 2025-2030 очень важен внешний капитал. Потому что свой мы немного потратили. Сами знаете куда и по каким причинам.
Без западных брендов и мирового капитала — можно продержаться. Но развиваться в темпах благоустройства России, пожалуй, нет.
Кроме общего тона (или даже призыва), что «всех ждут на актуальных на данный момент условиях», я бы отметил эту формулировку «по политическим причинам».
Видимо, прежде всего, по американское линии и некоторым европейским, эта позиция «политические причины вынудили» будет, скажем так, официальной.
Намеки на это были еще на ПМЭФ, но не было такой переговорной фактуры с США и ШОС, какая есть сейчас. На данную минуту. А теперь у нас прямые переговоры по возвращению и вот Президент описал, как это подавать общественности.
Что сказать? Хороший позитивный фон. Приятно наблюдать.
Хотя, я встречал мнение, что: «А зачем нам возвращенцы?» Свои же подросли.
Молодцы, но они подросли внутри ограниченного рынка с ограниченным потолком.
Подросла ли экономика за счет роста «своих»? Вот это и вопрос. Как экономике из 21 века (даже китайской) расти без «западных брендов». Т.е. без мирового капитала.
Сложно. А правильней сказать — невозможно. Не будет расти.
Для России 2025-2030 очень важен внешний капитал. Потому что свой мы немного потратили. Сами знаете куда и по каким причинам.
Без западных брендов и мирового капитала — можно продержаться. Но развиваться в темпах благоустройства России, пожалуй, нет.
Загрузка...
Продолжаем #кризискадров
В первой части цикла я диагностировал проблему: экономике для роста нужны кадры, которых катастрофически не хватает. Логично предположить, что государство и бизнес должны объединить усилия для решения этого вопроса. И они действительно пытаются. Проблема в том, что многие из предпринимаемых мер не просто неэффективны, а скорее усугубляют ситуацию. Создавая новые дисбалансы и подкрепляя старые иллюзии.
В 2019 году стартовал национальный проект «Демография» с федеральным проектом по содействию занятости и переобучению граждан. По планам к 2024 году должны были переобучить до 3,5 млн человек. Цифры отчётности впечатляют: сотни тысяч прошедших курсы, десятки «новых компетенций», высокий процент трудоустройства. К середине 2023 года отчитались примерно о 1,7 млн участников.
Но давайте посмотрим внимательнее. Курс «Основы программирования» длительностью 3 месяца там засчитывается как подготовка IT-специалиста. Двухнедельный интенсив «Управление проектами» создаёт типа «квалифицированного менеджера». Онлайн-программа «Цифровой маркетинг» за 72 часа выпускает «специалиста по продвижению».
Это примерно как лечить сложный перелом пластырем. Да, что-то заклеили, отчитались о медицинской помощи, но кость-то не срослась. Реальная подготовка инженера-технолога занимает 4-5 лет базового образования плюс 2-3 года практики под руководством наставника. Квалифицированный токарь учится не меньше 2лет в училище и ещё столько же набирает опыт на производстве. Но признать это всё — значит признать, что быстрого решения нет. Куда проще показать «бурную деятельность» и отчеты по очередной волне трёхмесячных курсов.
Результат всей это заплаточной политики предсказуем. По данным SuperJob и независимых опросов, лишь около 15–20% прошедших краткосрочную переподготовку реально меняют профессию. Остальные либо возвращаются к прежней работе, либо используют новый диплом для галочки в резюме.
Отдельного внимания заслуживает феномен поголовного ухода в программирование. Святое айти. Каждый второй курс переподготовки — это «быстрый вход в айти», «стать программистом с нуля», «Python для начинающих». Логика понятна: высокие зарплаты, возможность удалённой работы, престиж.
Вот только математика не работает. По данным «Хабр Карьеры», средняя зарплата junior-разработчика в регионах: 60–70 тысяч рублей. При этом на одну вакансию джуна приходится около 40-50 откликов. Для сравнения: на позицию middle-разработчика конкуренция всего 8 человек на место, а зарплата в 2,5 раза выше. В 2024-2025 годах приток новых джунов рос заметно быстрее, чем число вакансий начального уровня.
Почему так? Потому что превращение джуна в мидла требует не просто времени, а реального опыта работы над проектами. А проектов, готовых брать неопытных джунов, катастрофически мало. Компаниям нужны те, кто может сразу включиться в работу, а не те, кого нужно доучивать.
В итоге, в 2025 году мы получили армию «программистов», которые освоили базовый синтаксис Python, но не могут написать работающее приложение. Они не стали программистами для экономики, но и прежнюю квалификацию потеряли. Вместо того чтобы развиваться в своей области (будь то медицина, инженерия или педагогика), люди потратили годы на попытки пробиться в перенасыщенный рынок джунов.
Ещё один проблема, что пока все ломятся в святое айти, реальный сектор реальной экономики РФ задыхается от нехватки цифровых специалистов. Ее «разработчиков всего», а инженеров по промышленной автоматизации, наладчиков ЧПУ, программистов контроллеров, CAD/CAM. Почему? А там нужны и понимание технологических процессов, и программирование. И хоть зарплаты сопоставимы с разработкой, но курсов в эту сторону почти нет. Не модное.
Еще одна проблема — это фетишизация формального образования при полном игнорировании его качества. Минобрнауки, привет! У нас 80% выпускников школ идут в вузы. Для сравнения: в Германии – 30%, в Финляндии – 40%. При этом, по данным РАНХиГС, только 27% выпускников российских вузов работают по специальности.
Система выстроена абсурдно. Чтобы стать мастером маникюра, как бы нужно высшее образование, неважно какое. Офис-менеджеру в требованиях пишут «в/о обязательно», хотя для ответа на телефонные звонки и заказа канцтоваров оно явно избыточно. В результате вузы превратились в фабрики по производству дипломов, а не конкретных специалистов.
Особенно показательна ситуация с инженерными специальностями. Формально инженеров выпускают десятками тысяч. Но работодатели жалуются: выпускники не умеют читать чертежи, не знают современных CAD-систем, не понимают основ технологических процессов. Потому что преподаватели, многие из которых не видели реального производства десятилетиями, учат по учебникам 1980-х годов на оборудовании той же эпохи. Для галочки. Для диплома.
Главное, чтобы он был, да. И в статистике для Президента всё выглядело красиво: обеспеченность инженерными кадрами растет.
Параллельно обесценивается реальное мастерство. Слесарь 6-го разряда с 20-летним опытом получает меньше вчерашнего выпускника с дипломом «менеджера по инновациям». Молодежь видит это и делает выводы: зачем учиться работать руками, если можно получить «корочку» и сидеть в офисе? Наш рынок труда заваливается в сторону в/о, которое ограничено работает в реальной экономике.
Все эти дисбалансы создают порочный круг. Краткосрочные курсы плодят неквалифицированных «специалистов», которые не могут найти работу. Это дискредитирует саму идею переподготовки. Массовый уход в IT создает пузырь на рынке джунов и дефицит в других отраслях. Культ диплома убивает престиж рабочих профессий и девальвирует высшее образование.
И самое грустное – все участники процесса это понимают. Работодатели знают, что трехмесячные курсы не дадут им нужных специалистов, но участвуют в программах ради субсидий. Люди понимают, что шансы «войти в айти» минимальны, но все равно идут на курсы: а вдруг повезет. Государство видит неэффективность программ, но продолжает их финансировать — отчетность для Президента нужна.
Критикуешь-предлагай. Первый шаг к решению проблемы: честно признать провал текущих подходов. Твердо и чётко. Перестать измерять успех количеством выданных сертификатов. Прекратить обманывать людей мифом о легком входе в высокооплачиваемые профессии.
Вместо сотен курсов «для всех» нужны целевые программы под конкретные потребности. Вместо попыток сделать из токаря программиста — долго (и затратно) растить из молодого токаря мастера высокого разряда. Вместо штампования дипломов: создавать систему, где практические навыки ценятся не меньше формального образования. Это решения из 21 века, а не попытка пересобрать систему после краха СССР и нищеты девяностых.
В следующей части цикла я подробно разберу конкретные решения с разными горизонтами планирования. И еще раз, в качестве заключения, уже ясно, что продолжать в двигаться в текущем направлении — значит усугублять кризис, делая вид, что «решаем» его. А время, которое дает нам экономическая передышка, стремительно уходит.
В первой части цикла я диагностировал проблему: экономике для роста нужны кадры, которых катастрофически не хватает. Логично предположить, что государство и бизнес должны объединить усилия для решения этого вопроса. И они действительно пытаются. Проблема в том, что многие из предпринимаемых мер не просто неэффективны, а скорее усугубляют ситуацию. Создавая новые дисбалансы и подкрепляя старые иллюзии.
В 2019 году стартовал национальный проект «Демография» с федеральным проектом по содействию занятости и переобучению граждан. По планам к 2024 году должны были переобучить до 3,5 млн человек. Цифры отчётности впечатляют: сотни тысяч прошедших курсы, десятки «новых компетенций», высокий процент трудоустройства. К середине 2023 года отчитались примерно о 1,7 млн участников.
Но давайте посмотрим внимательнее. Курс «Основы программирования» длительностью 3 месяца там засчитывается как подготовка IT-специалиста. Двухнедельный интенсив «Управление проектами» создаёт типа «квалифицированного менеджера». Онлайн-программа «Цифровой маркетинг» за 72 часа выпускает «специалиста по продвижению».
Это примерно как лечить сложный перелом пластырем. Да, что-то заклеили, отчитались о медицинской помощи, но кость-то не срослась. Реальная подготовка инженера-технолога занимает 4-5 лет базового образования плюс 2-3 года практики под руководством наставника. Квалифицированный токарь учится не меньше 2лет в училище и ещё столько же набирает опыт на производстве. Но признать это всё — значит признать, что быстрого решения нет. Куда проще показать «бурную деятельность» и отчеты по очередной волне трёхмесячных курсов.
Результат всей это заплаточной политики предсказуем. По данным SuperJob и независимых опросов, лишь около 15–20% прошедших краткосрочную переподготовку реально меняют профессию. Остальные либо возвращаются к прежней работе, либо используют новый диплом для галочки в резюме.
Отдельного внимания заслуживает феномен поголовного ухода в программирование. Святое айти. Каждый второй курс переподготовки — это «быстрый вход в айти», «стать программистом с нуля», «Python для начинающих». Логика понятна: высокие зарплаты, возможность удалённой работы, престиж.
Вот только математика не работает. По данным «Хабр Карьеры», средняя зарплата junior-разработчика в регионах: 60–70 тысяч рублей. При этом на одну вакансию джуна приходится около 40-50 откликов. Для сравнения: на позицию middle-разработчика конкуренция всего 8 человек на место, а зарплата в 2,5 раза выше. В 2024-2025 годах приток новых джунов рос заметно быстрее, чем число вакансий начального уровня.
Почему так? Потому что превращение джуна в мидла требует не просто времени, а реального опыта работы над проектами. А проектов, готовых брать неопытных джунов, катастрофически мало. Компаниям нужны те, кто может сразу включиться в работу, а не те, кого нужно доучивать.
В итоге, в 2025 году мы получили армию «программистов», которые освоили базовый синтаксис Python, но не могут написать работающее приложение. Они не стали программистами для экономики, но и прежнюю квалификацию потеряли. Вместо того чтобы развиваться в своей области (будь то медицина, инженерия или педагогика), люди потратили годы на попытки пробиться в перенасыщенный рынок джунов.
Ещё один проблема, что пока все ломятся в святое айти, реальный сектор реальной экономики РФ задыхается от нехватки цифровых специалистов. Ее «разработчиков всего», а инженеров по промышленной автоматизации, наладчиков ЧПУ, программистов контроллеров, CAD/CAM. Почему? А там нужны и понимание технологических процессов, и программирование. И хоть зарплаты сопоставимы с разработкой, но курсов в эту сторону почти нет. Не модное.
Еще одна проблема — это фетишизация формального образования при полном игнорировании его качества. Минобрнауки, привет! У нас 80% выпускников школ идут в вузы. Для сравнения: в Германии – 30%, в Финляндии – 40%. При этом, по данным РАНХиГС, только 27% выпускников российских вузов работают по специальности.
Система выстроена абсурдно. Чтобы стать мастером маникюра, как бы нужно высшее образование, неважно какое. Офис-менеджеру в требованиях пишут «в/о обязательно», хотя для ответа на телефонные звонки и заказа канцтоваров оно явно избыточно. В результате вузы превратились в фабрики по производству дипломов, а не конкретных специалистов.
Особенно показательна ситуация с инженерными специальностями. Формально инженеров выпускают десятками тысяч. Но работодатели жалуются: выпускники не умеют читать чертежи, не знают современных CAD-систем, не понимают основ технологических процессов. Потому что преподаватели, многие из которых не видели реального производства десятилетиями, учат по учебникам 1980-х годов на оборудовании той же эпохи. Для галочки. Для диплома.
Главное, чтобы он был, да. И в статистике для Президента всё выглядело красиво: обеспеченность инженерными кадрами растет.
Параллельно обесценивается реальное мастерство. Слесарь 6-го разряда с 20-летним опытом получает меньше вчерашнего выпускника с дипломом «менеджера по инновациям». Молодежь видит это и делает выводы: зачем учиться работать руками, если можно получить «корочку» и сидеть в офисе? Наш рынок труда заваливается в сторону в/о, которое ограничено работает в реальной экономике.
Все эти дисбалансы создают порочный круг. Краткосрочные курсы плодят неквалифицированных «специалистов», которые не могут найти работу. Это дискредитирует саму идею переподготовки. Массовый уход в IT создает пузырь на рынке джунов и дефицит в других отраслях. Культ диплома убивает престиж рабочих профессий и девальвирует высшее образование.
И самое грустное – все участники процесса это понимают. Работодатели знают, что трехмесячные курсы не дадут им нужных специалистов, но участвуют в программах ради субсидий. Люди понимают, что шансы «войти в айти» минимальны, но все равно идут на курсы: а вдруг повезет. Государство видит неэффективность программ, но продолжает их финансировать — отчетность для Президента нужна.
Критикуешь-предлагай. Первый шаг к решению проблемы: честно признать провал текущих подходов. Твердо и чётко. Перестать измерять успех количеством выданных сертификатов. Прекратить обманывать людей мифом о легком входе в высокооплачиваемые профессии.
Вместо сотен курсов «для всех» нужны целевые программы под конкретные потребности. Вместо попыток сделать из токаря программиста — долго (и затратно) растить из молодого токаря мастера высокого разряда. Вместо штампования дипломов: создавать систему, где практические навыки ценятся не меньше формального образования. Это решения из 21 века, а не попытка пересобрать систему после краха СССР и нищеты девяностых.
В следующей части цикла я подробно разберу конкретные решения с разными горизонтами планирования. И еще раз, в качестве заключения, уже ясно, что продолжать в двигаться в текущем направлении — значит усугублять кризис, делая вид, что «решаем» его. А время, которое дает нам экономическая передышка, стремительно уходит.
Загрузка...
В Госдуме сформулировали определение искусственного интеллекта. Оно получилось настолько всеобъемлющим, что под него попадает даже калькулятор с памятью и T9. Впрочем, широкие (размытые) формулировки — это база нашего законотворчества. Это удобно для государства (всех накрыли одной сеткой), но не очень удобно для бизнеса и пользователей (правила слишком общие, что создаст правовую неопределённость и трактовки в разные стороны).
Что я бы предложил по этой теме:
(1) Система поощрения вместо запретов. Нужно создать добровольную сертификацию ИИ-сервисов. Такой условный знак качества «ГосРосИИ». Галочку как у MAX. Прошедшие проверку компании получают налоговые льготы и преференции при госзакупках. Пользователи видят, что сервис безопасен. Win-win.
(2) Защита данных с учетом нашей специфики.
Локализация и сегментация. Т.е. все персональные данные должны храниться на территории РФ (это уже закреплено, но потребуется жёсткий контроль исполнения, а не как с Телеграмом, ага.).
Дальше нужно ввести отдельные уровни данных: «критические» (паспорт, медицина, финансы) и «повседневные» (история поиска, лайки, базовая активность). Для первых обязательное шифрование и изоляция серверов. Для вторых, быть готовым стать первыми.
Прозрачность алгоритмов. По запросу ФАС и Роскомнадзора к ИИ-сервисам: предоставлять описание, какие данные реально используются для обучения и персонализации. Для этого внутри сервиса: логирование доступа (кто, когда и зачем брал данные).
Права пользователя. Хотелось бы и их учесть. Главное, на мой взгляд, это возможность «по нажатию кнопки» полностью удалить свой профиль (включая обучающие выборки). Также ввести ограничение на передачу данных между сервисами без отдельного согласия.
(3) Про возрастной контроль. Конечно он должен идти через Госуслуги. Мудрить ничего не надо. Уже есть готовая инфраструктура, почему бы не использовать? ИИ-сервис запрашивает возраст, пользователь перенаправляется на Госуслуги, получает подтверждение без передачи паспортных данных напрямую сервису. Всё просто и надежно.
(4) «Традиционные фильтры». Цензура, ага. Раз уж без этого никак, то пусть будут встроенные фильтры с обновляемыми списками от Роскомнадзора. Оно не работает, но пусть будет. Не работает, потому что опыт Яндекс.Шедеврума показывает: народ просто мастерски обходит любые ограничения через эвфемизмы. Вместо запрещённых слов появляется «радужное сообщество» и «красочные шествия». Можно прописать блокировку и этих формулировок. И следующих. И следующих после следующих. Ну, вы поняли. Мне кажется, что показательного уровня достаточно. Неприемлемости пропаганды, а вот дальше уже контрпродуктивно.
(5) Отдельно, я бы предложил ввести «уровни сертификации». Поясню.
Базовый уровень (минимальные требования):
— данные хранятся в России
— есть кнопка «удалить мои данные»
— блокировка контента, запрещённого УК РФ (терроризм, наркотики, мошенничество)
Стандартный уровень (всё базовое плюс):
— расширенные фильтры согласно федеральному законодательству
— соответствие «реестру запрещённой информации» от Роскомнадзора
— интеграция с Госуслугами для верификации пользователей, поэтому подходит для работы с образовательными учреждениями и региональными структурами.
Максимальный уровень:
— полное соблюдение всех регуляторных требований, включая отраслевые
— прохождение аудита на «социальную ответственность алгоритмов»
— прозрачность для проверяющих органов
Как следствие значок «РосГосИИ» и доступ к федеральным контрактам и работе с критической инфраструктурой.
По сути, это градация от «соблюдаем только уголовный кодекс» до «готовы выполнить любые требования регулятора». Компании сами выбирают глубину погружения в зависимости от амбиций на госрынке.
Главное, что нам нужно — это не превратить регулирование в очередную попытку «запретить интернет». Бестолковую и затратную. База и опыт таковы, что технологии всегда найдут способ обойти барьеры. Лучше направить усилия на создание понятных правил игры, которые будут выгодны всем участникам рынка. Очень важного и растущего.
Что я бы предложил по этой теме:
(1) Система поощрения вместо запретов. Нужно создать добровольную сертификацию ИИ-сервисов. Такой условный знак качества «ГосРосИИ». Галочку как у MAX. Прошедшие проверку компании получают налоговые льготы и преференции при госзакупках. Пользователи видят, что сервис безопасен. Win-win.
(2) Защита данных с учетом нашей специфики.
Локализация и сегментация. Т.е. все персональные данные должны храниться на территории РФ (это уже закреплено, но потребуется жёсткий контроль исполнения, а не как с Телеграмом, ага.).
Дальше нужно ввести отдельные уровни данных: «критические» (паспорт, медицина, финансы) и «повседневные» (история поиска, лайки, базовая активность). Для первых обязательное шифрование и изоляция серверов. Для вторых, быть готовым стать первыми.
Прозрачность алгоритмов. По запросу ФАС и Роскомнадзора к ИИ-сервисам: предоставлять описание, какие данные реально используются для обучения и персонализации. Для этого внутри сервиса: логирование доступа (кто, когда и зачем брал данные).
Права пользователя. Хотелось бы и их учесть. Главное, на мой взгляд, это возможность «по нажатию кнопки» полностью удалить свой профиль (включая обучающие выборки). Также ввести ограничение на передачу данных между сервисами без отдельного согласия.
(3) Про возрастной контроль. Конечно он должен идти через Госуслуги. Мудрить ничего не надо. Уже есть готовая инфраструктура, почему бы не использовать? ИИ-сервис запрашивает возраст, пользователь перенаправляется на Госуслуги, получает подтверждение без передачи паспортных данных напрямую сервису. Всё просто и надежно.
(4) «Традиционные фильтры». Цензура, ага. Раз уж без этого никак, то пусть будут встроенные фильтры с обновляемыми списками от Роскомнадзора. Оно не работает, но пусть будет. Не работает, потому что опыт Яндекс.Шедеврума показывает: народ просто мастерски обходит любые ограничения через эвфемизмы. Вместо запрещённых слов появляется «радужное сообщество» и «красочные шествия». Можно прописать блокировку и этих формулировок. И следующих. И следующих после следующих. Ну, вы поняли. Мне кажется, что показательного уровня достаточно. Неприемлемости пропаганды, а вот дальше уже контрпродуктивно.
(5) Отдельно, я бы предложил ввести «уровни сертификации». Поясню.
Базовый уровень (минимальные требования):
— данные хранятся в России
— есть кнопка «удалить мои данные»
— блокировка контента, запрещённого УК РФ (терроризм, наркотики, мошенничество)
Стандартный уровень (всё базовое плюс):
— расширенные фильтры согласно федеральному законодательству
— соответствие «реестру запрещённой информации» от Роскомнадзора
— интеграция с Госуслугами для верификации пользователей, поэтому подходит для работы с образовательными учреждениями и региональными структурами.
Максимальный уровень:
— полное соблюдение всех регуляторных требований, включая отраслевые
— прохождение аудита на «социальную ответственность алгоритмов»
— прозрачность для проверяющих органов
Как следствие значок «РосГосИИ» и доступ к федеральным контрактам и работе с критической инфраструктурой.
По сути, это градация от «соблюдаем только уголовный кодекс» до «готовы выполнить любые требования регулятора». Компании сами выбирают глубину погружения в зависимости от амбиций на госрынке.
Главное, что нам нужно — это не превратить регулирование в очередную попытку «запретить интернет». Бестолковую и затратную. База и опыт таковы, что технологии всегда найдут способ обойти барьеры. Лучше направить усилия на создание понятных правил игры, которые будут выгодны всем участникам рынка. Очень важного и растущего.
Загрузка...
Сегодня много говорили про льготную ипотеку. В том числе и прямым текстом, что Правительство РФ выделило ещё 100+ млрд рублей на субсидирование льготной ипотеки. Из них 53.4 млрд на «семейную». Т.е. вроде опять и снова всё ради демографии.
Давайте, это обсудим.
Тут сложность сразу. Развилка. Если сделать программу слишком адресной, то она теряет массовость и рискует стать льготой для небольшой группы. Если оставить широкой, то деньги растворяются, а статистика рождаемости почти не меняется. Оба варианта были в РФ. И оба не помогли повысить рождаемость.
Потому что «квартиры для семьи» — мало. Такая вот у нас привередливая российская семья из 21 века. Нужна инфраструктура вокруг этой квартиры. Семья «растет» внутри садиков, поликлиник, школ и торговых центров. Там она заводит второго и третьего. Если у тебя однушка и плохой район, то никакого движения по восходящей в количестве детей не будет.
Это собственно в отчетах. О чем и говорит господин Яковлев: «сегодня лимит по программе 6 млн и 12 млн рублей в зависимости от субъектов, и мы, безусловно, мониторим средние размеры этих кредитов. Видим, что средний размер ниже того, что установлено». Т.е. население не использует программу по максимуму. А значит буксует предложение. Люди просто не хотят однушку у чёрта на куличках. Семейные люди с детьми.
Отсюда желание расширить суммы, чтобы продавалось что-то качественное. Да, можно увеличить лимиты, но только при поддержке «инфраструктуры». На что и намек в сторону Минтруда и Минстроя. Пожалуйста, без человейников в глухомани.
В связи с этим возникает логичный вопрос: а с кого спрашивать и как регулировать? Может, пора ввести стандарты для семейной ипотеки: не просто дом и метры, а комплексную инфраструктуру? Рядом школа, парк, садик, транспортная развязка. Помните мой текст (https://t.me/npodgornov/16122) про «собянинскую семью»? Вот это эталон и стимул. Если этого нет, то никакой «семейной льготы».
А то мы берем советский опыт «стимуляции через жилье», но не учитываем, что тот опыт был именно инфраструктурным. Каждая семья и квартира привязывалась к школе, садику и т.п. внутри микрорайона. Никто не строил человейник на тысячу семей в поле у аэропорта.
Большие вопросы к застройщикам. Большие вопросы к тем, кто согласовывал «льготы» у таких застройщиков.
Давайте, это обсудим.
Тут сложность сразу. Развилка. Если сделать программу слишком адресной, то она теряет массовость и рискует стать льготой для небольшой группы. Если оставить широкой, то деньги растворяются, а статистика рождаемости почти не меняется. Оба варианта были в РФ. И оба не помогли повысить рождаемость.
Потому что «квартиры для семьи» — мало. Такая вот у нас привередливая российская семья из 21 века. Нужна инфраструктура вокруг этой квартиры. Семья «растет» внутри садиков, поликлиник, школ и торговых центров. Там она заводит второго и третьего. Если у тебя однушка и плохой район, то никакого движения по восходящей в количестве детей не будет.
Это собственно в отчетах. О чем и говорит господин Яковлев: «сегодня лимит по программе 6 млн и 12 млн рублей в зависимости от субъектов, и мы, безусловно, мониторим средние размеры этих кредитов. Видим, что средний размер ниже того, что установлено». Т.е. население не использует программу по максимуму. А значит буксует предложение. Люди просто не хотят однушку у чёрта на куличках. Семейные люди с детьми.
Отсюда желание расширить суммы, чтобы продавалось что-то качественное. Да, можно увеличить лимиты, но только при поддержке «инфраструктуры». На что и намек в сторону Минтруда и Минстроя. Пожалуйста, без человейников в глухомани.
В связи с этим возникает логичный вопрос: а с кого спрашивать и как регулировать? Может, пора ввести стандарты для семейной ипотеки: не просто дом и метры, а комплексную инфраструктуру? Рядом школа, парк, садик, транспортная развязка. Помните мой текст (https://t.me/npodgornov/16122) про «собянинскую семью»? Вот это эталон и стимул. Если этого нет, то никакой «семейной льготы».
А то мы берем советский опыт «стимуляции через жилье», но не учитываем, что тот опыт был именно инфраструктурным. Каждая семья и квартира привязывалась к школе, садику и т.п. внутри микрорайона. Никто не строил человейник на тысячу семей в поле у аэропорта.
Большие вопросы к застройщикам. Большие вопросы к тем, кто согласовывал «льготы» у таких застройщиков.
Загрузка...