Антон Горелкин

РОЦИТ приступает к работе в новом формате: на его базе появляются общественные комиссии по актуальным вопросам развития Рунета. В ближайшее время будут сформированы составы комиссий по новым медиа и блогингу, по цифровому законодательству и других. А сегодня состоялось заседание комиссии РОЦИТ по облачным технологиям, хостингу и информационной безопасности, её возглавил генеральный директор EdgeЦентр Михаил Шурыгин.

Обсуждали функционирование системы электронного голосования в условиях развязанной против России информационной войны и непрекращающихся кибератак на нашу цифровую инфраструктуру. Хочу сказать спасибо всем участникам заседания: уровень экспертности был очень достойным. Разобрали все аспекты, начиная с технического (какие виды атак могут применяться, чтобы сорвать выборы) и заканчивая социальным (каких эффектов хотят добиться организаторы этих атак). Отдельно поговорили о возможностях для вовлечения в электоральный процесс граждан России, оказавшихся за рубежом (для них, возможно, будет разработано специальное приложение).

Запись нашей встречи доступна в соцсетях РОЦИТ. По её итогам будут сформированы рекомендации по использованию механизмов дистанционного электронного голосования для граждан и для органов власти. Также комиссия РОЦИТ по информбезопасности возьмет на себя функции сбора данных об актуальных угрозах системе ДЭГ, которая, несмотря на всю свою уникальность и защищенность, всё равно остаётся для зарубежных хакеров самой желанной мишенью.

Анонсы работы комиссий будут появляться в телеграм-канале РОЦИТ, вместе с другой важной для пользователей Рунета информацией. Подписывайтесь!

Российские телеканалы и крупнейшие информагентства приравняют к субъектам критической информационной инфраструктуры (КИИ). Минцифры готовит распоряжение, которое обяжет каналы первого и второго мультиплексов, «Российскую газету», ИТАР-ТАСС и МИА «Россия сегодня» создать ИБ-подразделения и перейти на отечественные средства защиты информации. С 2025 года эти требования распространятся также на операторов сотовой связи и спутникового ТВ.

Всё это укладывается в стратегию усиления информационной безопасности, к системной реализации которой мы приступили в мае прошлого года. В условиях информационной войны СМИ становятся точно такой же целью для кибератак, как госорганы, энергетические объекты, финансовая инфраструктура и т.д. Я уже писал, что инциденты с подменой эфира российских ТВ-каналов – это результат использования ими зарубежных систем защиты сигнала. И единственный способ этого избежать – перейти на российские аналоги (тем более, они есть).

Не думаю, что повышенные требования к информационной безопасности окажутся для наших СМИ непосильными. ИБ-подразделения у них уже есть, осталось привести их деятельность к общему государственному стандарту и повысить уровень ответственности. Напомню, что на госпредприятиях и субъектах КИИ за информационную безопасность персонально отвечают их главные руководители. Возможно, такое требование к медийщикам тоже не будет лишним.

Пишут, что сервис Zoom в очередной раз оштрафован за манкирование российским законодательством. Прошлый раз сумма штрафа составила 1 млн рублей, повторное нарушение требования локализации данных обошлось компании в 15 млн. Также Zoom грозит оборотный штраф за несоблюдение закона о приземлении, суд рассмотрит это дело на следующей неделе.

Год назад Zoom объявил, что закрывает российским клиентам доступ к платным аккаунтам. Но при этом он продолжает работать в нашей стране и в отличие от, например, Spotify не ввел ограничение по IP-адресам. Понятно, почему: американцам интересно сохранить свой продукт в системе внутрироссийских коммуникаций. Несмотря на кучу достойных отечественных альтернатив (Яндекс.Телемост, SberJazz и т.д.) Zoom продолжают использовать многие государственные учреждения и СМИ.

Но что-то мне подсказывает, что отвыкать от Zoom скоро всё равно придется, и не без помощи Роскомнадзора.

В телеграме опять усиленно вирусят страшное: будто бы РКН закупает специальное оборудование, чтобы уже завтра отрубить гражданам зарубежный интернет. Первоисточником страшилки оказалось (вот так сюрприз!) иноагентское издание The Insider. Его цели и задачи понятны: российскую аудиторию погрузить в упаднические нарративы, а у западных читателей сформировать инфернальный образ нашей страны.

По той же методике работает довольно большое количество телеграм-каналов и сайтов: их подробный разбор вышел еще год назад и актуальности не потерял. Большинство продолжают сидеть за границей, считать себя «хорошими русскими», но по факту конкурируют друг с другом за подачки русофобских фондов и организаций. Российское общество в целом их деятельность не замечает – собственно поэтому они и стараются разгонять такие громкие фейки как отключение России от зарубежных сайтов.

Конечно, любые блокировки сегодня будут играть на руку нашим противникам. Поэтому такая задача и не ставится: все прекрасно осознают масштабы негативного эффекта. Но про риски киберпровокаций и попыток внешнего воздействия на российскую часть интернета забывать не нужно. Мы должны быть готовы к эскалации, и смысл «суверенного Рунета» не в том, чтобы банально отрезать доступ к западным сайтам. Задача намного сложнее: сделать национальный сегмент Сети устойчивым в любых обстоятельствах.

Прошел год, ничего не поменялось: защищенность региональных госсайтов по-прежнему оставляет желать лучшего. К такому выводу пришли авторы ежегодного исследования сайтов органов власти «Монитор госсайтов». Есть в отчете вопиющие истории, когда госорган просто игнорирует федеральный закон и не хочет открывать сайт. Есть и плохая статистика об использовании на госсайтах фрагментов зарубежного кода: за год количество ресурсов, использующих импортные счетчики и виджеты иностранных соцсетей (в том числе запрещенных) увеличилось на 40%.

Мне бы не хотелось думать, что люди, которые в регионах отвечают за госсайты, через одного – вредители. Скорее мы имеем дело с кибербезграмотностью и непониманием элементарных рисков, которые стоят перед нами в условиях информационной войны. Очевидно, что необходима массовая переподготовка администраторов сайтов органов власти, повышение их квалификации в соответствии с актуальными вызовами времени.

Кроме того, считаю, что результаты исследования должны быть в обязательном порядке доведены до глав субъектов Российской Федерации и взяты на контроль Министерством цифрового развития. Чтобы через год не оказалось, что ситуация остается стабильно плохой. И хорошо, если за это время с сайтами органов власти не случится инцидентов, которые приведут к тяжелым социальным последствиям.

Пусть Павел Дуров и заявлял, что не хочет использования Telegram для разжигания межнациональной розни и усугубления конфликтов, невозможно отрицать, что питательной средой для роста мессенджера становятся именно беспорядки и войны. Так было год назад в Иране, так происходит сейчас в Израиле, который в стратегии развития Telegram был далеко не на первом месте. С локализацией интерфейса на иврит не спешили, поэтому выкатывать её пришлось ситуативно.

У Дурова своя война, главный противник в которой – WhatsApp. Острая фаза конфликта на Ближнем Востоке делает преимущества Telegram востребованными: это касается и каналов, в деятельность которых администрация мессенджера принципиально не вмешивается, и общих политик безопасности. Например, в WhatsApp до сих пор плохо работает функция установки пин-кода для доступа к чатам. Есть информация, что этим пользуются палестинские группировки, разгоняя фейки и панику в израильских чатах, куда заходят с телефонов, похищенных у жертв конфликта.

Можно обвинять Telegram в цинизме, но прежде следует вспомнить такое явление, как «твиттер-революция». Исторически оно, может быть, уже устарело – но суть осталась той же: общество, находясь в состоянии кризиса, склонно к выбору одной общей технологической площадки. И если научиться управлять этим процессом, как это несколько раз удавалось делать Твиттеру, это может вывести площадку на качественно иной уровень. А там, глядишь, и инвесторы найдутся.

То, с чем столкнулись пользователи устройств «умного дома» от китайской компании Xiaomi, это неприятная, но вполне прогнозируемая история. Покупая современную технику, мы получаем не только материальный объект, но и определенный объем «облачных» функций, без которых она будет просто куском пластмассы. Поэтому помимо внешних характеристик и аппаратной части всегда необходимо оценивать виртуальную составляющую: понимать, где физически будет находиться сервер, обслуживающий ваше устройство, и какие проблемы это может создать.

В прошлом году, при обсуждении государственного стандарта «умного дома» я высказывался за безусловный приоритет отечественных решений. Очевидно, что использование зарубежных программного-аппаратных комплексов при строительстве многоквартирных домов создает критические риски. Те же самые подходы, на мой взгляд, применимы и на уровне потребительского рынка.

Не думаю, что нужно законодательно запрещать продажу устройств «умного дома» иностранного производства. Но требовать от вендоров раскрывать информацию о том, где находится обслуживающий сервер, какие данные собирает то или иное устройство, в каких объемах их хранит и передает, было бы правильно. Думаю, такая мера приведет к локализации соответствующих экосистем и, в конечном счете, повысит их скорость работы и надежность.

В общественном дискурсе снова возникла тема социального рейтинга. Прошлый раз страшилку о введении в России такой системы разгоняли во время пандемии, с акцентом на цифровой контроль за деятельностью антиваксеров. Сейчас иноагентские СМИ качают ту же историю с другой стороны, транслируя ложный тезис о начале внедрения у нас «китайской модели рейтингов». Хотя фактически речь идет об ограниченном тестировании социальной платформы, разработанной специализированным вузом.

Я не думаю, что система социального рейтинга (или «скоринга» в другой терминологии) будет вводиться у нас на государственном уровне, как это сделали в Китае десять лет назад. При этом никто не запрещает коммерческим компаниям использовать подобные механики для совершенствования своих продуктов. Например, в одном очень популярном приложении для заказа такси у каждого пользователя есть рейтинг, и если он низкий, то в услугах может быть отказано. Но сделать то же самое для формирования в обществе дисциплины или распределения гражданских прав в России, на мой взгляд, невозможно.

В отличие от азиатских цивилизаций, где кастовость была всегда и сегодня вполне успешно соседствует с демократическими ценностями (поищите, кто такие буракумины, например), современным российским обществом попытка введения социального рейтинга будет отторгаться на органическом уровне. Собственно, именно поэтому и предпринимаются эти попытки представить научный эксперимент как государственную программу легитимизации цифрового неравенства. Но в конце концов, как и три года назад, они останутся белым шумом.

Одной из первых цифровых платформ, разместивших правила работы своих рекомендательных алгоритмов, стала торговая площадка Wildberries. Ссылка-уведомление о том, что на сайте применяются рекомендательные алгоритмы, присутствует внизу каждой страницы.

Теперь каждый пользователь Wildberries осведомлен, какие платформа собирает о нём данные (и этот список не ограничивается IP-адресом, геопозицией и информацией об устройстве). Кроме того, площадка раскрыла перечень технологий, используемых для анализа этих данных. На мой взгляд, некоторые из них широкой аудитории непонятны и нуждаются в расшифровке.

Рассчитываю, что в ближайшее время и другие ведущие цифровые платформы выполнят новые и очень важные для всех российских пользователей требования законодательства.

1 октября вступил в силу мой закон о рекомендательных сервисах. Напомню, основное его требование – это прозрачность. Владельцы сайтов и приложений, использующих механизм рекомендаций, теперь должны объяснять пользователю, по каким принципам он работает, какие данные собирает, как их обрабатывает. Всё это должно быть отражено в правилах, написанных простым и понятным русским языком (или в виде инфографики, это также допустимо).

Понятно, что эти правила не должны быть спрятаны где-то глубоко в недрах сайта или приложения. Регулятор будет за этим следить, как и за наличием информационного сообщения о применении рекомендательных технологий. Думаю, в большинстве случаев такое сообщение будет оформляться как гиперссылка, ведущая пользователя к правилам.

Хочу обратить внимание, что закон содержит серьезные меры ответственности для тех, кто откажется информировать пользователей о применении рекомендательных технологий или решит использовать их в противоправных целях. В этом случае Роскомнадзор имеет право получить доступ к программно-техническим средствам того или иного ресурса, чтобы провести оценку работы рекомендательного сервиса. Отказ может привести к блокировке.

Конечно, мы будем внимательно наблюдать за правоприменительной практикой. За три года разработки законопроекта мы подробно обсудили с отраслю все нюансы, и я не думаю, что для российских ИТ-компаний обеспечение прозрачности своих рекомендательных механизмов станет проблемой.

Накануне состоялся релиз российской видеоигры «Torn Away». Скачать её можно в Steam и VK Play (а скоро игра станет доступна и на консолях). В центре сюжета – история советской девочки Аси, которой удалось сбежать из фашистского концлагеря и вернуться домой пешком, через Германию и Польшу.

Игра в лучших традициях классических квестов от московской студии «perelesoq» – пример патриотического контента от независимых разработчиков. Насколько я понимаю, «Torn Away» создана без государственного участия, а лишь силами людей, которым небезразлична история нашей страны. Кстати, изданию игры на зарубежных рынках содействовала шанхайская студия Hawthorn Games. Кроме русского, английского и китайского, «Torn Away» доступна ещё на десяти языках мира, включая немецкий и польский.

Если судить по рецензиям на Steam, игра получилась качественной. Учитывая, как безбожно западные игроделы обращаются с тематикой Второй мировой войны, «Torn Away» должна стать для многих зарубежных геймеров настоящим открытием. Но, как говорится, лучше один раз увидеть: обязательно скачаю и поделюсь своими впечатлениями.

Больше недели прошло с момента появления в Telegram новой волны ботов, которые распространяют персональные данные российских граждан. Некоторые из них РКН удалось оперативно заблокировать (в том числе благодаря моим подписчикам), но злоумышленники не сдаются: вместо каждого заблокированного бота появляется два новых. Очевидно, что мы имеем дело с масштабной провокацией, цель которой – дискредитация цифровых сервисов, принадлежащих государственным органам.

Минцифры и ФНС еще не дали ответа на мой запрос, действительно ли в распоряжении злоумышленников оказались данные из «Госуслуг» и налоговая информация, или же это компиляция сведений из других источников, которую пытаются выдать за утечку из государственных баз данных? Считаю, что ведомства должны выступить с официальным комментарием этой ситуации. Граждане имеют право знать правду.

Также обращаюсь к администрации Telegram. Сейчас мессенджер стал основной площадкой массового распространения персональных данных российских граждан через чат-боты. Это нарушает законодательство РФ и противоречит политике Telegram. Прошу вас принять незамедлительные меры по блокировке этих ботов и аккаунтов лиц, причастных к их созданию и работе.

Уход Binance из России очень напоминает недавнюю историю с перевешиванием табличек в торговых центрах: товары те же, поменялись только вывеска у входа и номинальные владельцы (бенефициары в большинстве случаев те же). Думаю, то же самое мы наблюдаем и в случае с Binance, одной из самых популярных в России криптовалютных площадок. Под вывеской CommEX — тот же самый продукт, но в границах российского и азиатского рынков. Очевидно, что владельцы Binance делают это, чтобы не вызывать раздражения властей США и продолжать развивать свой бизнес в западном цифровом анклаве.

Пользователи пишут, что интерфейс новой платформы очень похож на Binance, но в разделе P2P пока довольно грустно. Думаю, что со временем CommEX наберет обороты, хотя на первых порах ей придется непросто, учитывая, что криптовалютные сервисы совсем недавно дополнили базовый функционал Telegram. Как бы не получилось, что с Binance российские пользователи перетекут не на CommEX, а в популярную у нас телегу.

Наблюдать за всем этим, на самом деле, печально. Что Binance, что CommEX, что Telegram — платформы зарубежного происхождения. Вкупе с отсутствием у нас регулирования криптовалют (если не считать их законодательного запрета в качестве средства платежа) это ведет к тотальному нормативному вакууму, в котором права пользователей будут соблюдаться исключительно по желанию той или иной площадки. Поэтому было бы правильно, чтобы уже на начальном этапе своей работы в РФ платформа CommEX объявила о намерении соблюдать российское законодательство, а в идеале — выполнила бы требования закона «о приземлении».

На днях закончилось судебное разбирательство в отношении сооснователя криптовалютной биржи WEX Алексея Билюченко. Есть мнение, что в отличие от Александра Винника (которому в США грозит 55 лет тюрьмы) его партнер Билюченко еще легко отделался. Не буду комментировать решение суда, к тому же всю эту историю рассматриваю шире, чем банальное хищение денежных средств с использованием высоких технологий.

Уже несколько лет мы пытаемся вывести криптовалютный бизнес в легальное поле. Защитить права его участников, очистить от криминальных схем, выстроить внятную налоговую политику. Совместными усилиями нам удалось повлиять на Центробанк: его представители поменяли отношение к криптовалютам и уже не называют их «абсолютным злом». Но с реальным регулированием всё сложнее. Скоро год, как мы внесли законопроект о майнинге, и он до сих пор не поступил на первое чтение. Видимо, кому-то выгодно, чтобы рынок оставался в состоянии, допускающем существование (и внезапное исчезновение) диких институций типа WEX.

При этом представители российского бизнеса (например, BitRiver и/или Олег Дерипаска) выступают за регулирование отрасли и введение понятных правил: работать в «серой зоне» им откровенно дискомфортно. А главное, есть позиция Владимира Путина, неоднократно указывавшего на необходимость прийти к межведомственному согласию и узаконить криптовалютный рынок. Может быть, правоохранителям пора разбираться не только с похитителями биткойнов, а еще и с теми, кто саботирует поручения Президента?

В Индии создали собственный магазин приложений под Android, получивший название Indus AppStore. Смысл примерно тот же, что и в случае с российским RuStore: независимая альтернатива Google Play, с более выгодными условиями для разработчиков и ориентированностью на локальный рынок. Но ключевое отличие в том, что за Indus AppStore стоит не крупная местная ИТ-компания (как VK у нас), а американский ритейл-гигант Walmart.

Поэтому говорить о появлении национального индийского магазина приложений не приходится. Больше похоже, что колонизаторы делят перспективный рынок: Android – самая популярная платформа в Индии с долей 95%, и комиссии её владельца уже давно вызывают там неудовольствие. Поэтому интересы Walmart объяснимы и вполне укладываются в общий тренд конкуренции с Google. Например, в магазинах сети не принимаются платежи Google Pay, потому что у Walmart есть своя система бесконтактной оплаты.

Посмотрим, насколько популярным окажется Indus AppStore. В моем понимании, Индии правильнее было бы двигаться по пути развития национальной мобильной операционки BharOS и поддерживать встроенный в неё магазин приложений. Потому что правильная альтернатива должна быть своей собственной, а не навязанной в рамках конкурентной борьбы заокеанских дельцов.